- Куда мы?
Поинтересовалась Мейли не просто так, я двигался вдоль причалов по параллельной улице сквозь толпу, которая ещё мало понимала, что происходит.
- Я договорился с фон дер Гольцем о передачи под моё командование двух сотен пехотинцев из особых отрядов. На кораблях британской торговой кампании под видом домашнего скота они должны были вчера ночью прибыть к причалам в низовье реки.
- Что нам это даст? Там есть маги?
- Да, но толку от них не будет учитывая, что сами они куда слабее Бенедикта. Зато там есть стрелки… но думаю, они уже начали действовать и выдвинулись по контрольным точкам, обговорённым ранее в плане.
- Тогда в чём план?
Не хотелось говорить, что к подобному повороту событий я готов не был.
- Если я скажу тебе уходить, ты уйдёшь, - резко посмотрел на помощницу, - Отправишь в Розенгарден в тот бар, где мы были, найдёшь Сильвию. Позже с тобой свяжется человек от меня, паролем будут даты приобретения моих наложниц, начиная с тебя.
- Это…
- Не обсуждается. Будет так нужно, сделаешь! Скорее всего там будет и красноволосая. Тогда и познакомитесь!
Специально сказал про Иду, чтобы Мейли погрузилась в размышления, но так просто запутать её не вышло.
- Какой во всём этом будет смысл, если тебя уже не будет?
Ого, сколько фамильярности.
- Будет смысл, золотце, будет! Сейчас не время, но я расскажу…
- Ты?..
Вот теперь Мейли действительно оказалась загруженной мыслительной деятельностью.
Бах!
Сверкнуло. Шум от воздушного вихря уже давно не преследовал нас, а теперь стала понятна причина. Во вспышке как раз перед нами объявился герой сегодняшнего дня, всемогущий Бенедикт, отец его Август, драть их обоих!
- Воркуете, голубки? Или уже прощаетесь?
Посмотрел боком на Мейли.
- Я не уйду…
- Пока рано, придётся дать бой, но когда скажу… за непослушание ответишь.
Брат Реуса был изрядно потрёпан. Дорогое одеяние на нём теперь зияло множественными разрывами, на груди виднелось несколько дыр. Волосы на голове были в беспорядке и имею следы горения, как и брови на лице.
- На нём нет открытых ран.
Жаль, особенность работы с жидкостями необычного дара моей сопровождающей сейчас бы пригодилась.
- Вижу, тебе понравились мои изобретения! - крикнул Бенедикту, - жаль ты не прочувствовал их всем нутром, дорогой брат!
- О, да! - вполне искренне засмеялся тот в ответ, - не ожидал от такого жалкого куска мяса, как ты, такого выдающегося таланта.
- Ты вроде бы как слышал, что я часто посещал дуэльные залы. Чего удивляешься?
- Там ты не отличался изобретательностью и сложными техниками. Отточенной механикой боя, но не новыми формами. И уж точно не владел огнём!
Я тоже засмеялся.
- Оказывается, ты мой большой поклонник!
- Ещё какой, - Бенедикт перестал улыбаться, - я даже горжусь… собой. Сумел из мелкого ничтожного слизняка сделать достойного противника. Даже не жаль, что раньше тебя не придавил!
- Ох, какие чувства! Какие страсти! Признаюсь, я думал когда-то давно ты ревновал Элизу ко мне, оказалось ты ревновал меня к девице.
Воздух стал тяжёлым. Злость Бенедикта, казалось, начала обретать форму.
- Ты не достоин был даже просто находится рядом с ней, не то что гулять под руку. Когда же я узнал про ваш поцелуй… ты сам себя приговорил к смерти, только пришлось отложить этот момент до сего дня. А ведь я хотел ещё десять минут назад пощадить тебя, использовать в своих целях, в конце концов ты мне не ровня и не имеешь прав наследования передо мной. Но ты решил вспомнить былое…
Какой, оказывается, он злопамятный и мстительный сукин сын. Не, этот эпитет по отношению к матери Реуса употреблять не стоит, вроде она достойная женщина.
- Вижу до тебя дошло всё-таки, что не было у прелестной Элизы к тебе любви. Да, она как-то очень резко разорвала со мной общение. Думаешь, ей было стыдно передо мной?
- Она должна была любить меня!
- Но не любила, верно? Кажется мне, и первая ночь у вас прошла не по обоюдному согласию. Не так ли, покоритель сердец женщин младшего брата?
Вот теперь воздух не казался тяжёлым, теперь он таким был, даже вдыхать его стало тяжело. Бенедикта я сумел вывести из себя, теперь нужно было его ранить, но он был готов к атаке. Возможно сейчас, когда он жутко злой, он попробует выполнить что-то смертоносное. Мне нужно продержаться, чтобы принять удар и тут же ответить.