Чего уж там говорить, я даже одного Тёмного Мечника на копчёную курицу поймал.
- Да уж, - покачал головой король, - ты вновь ухитрился меня удивить. Бутерброды, ха. Хорошо, будет тебе разрешение на рестораны, повозки и жареных кур. Штуковины непонятные тоже распоряжусь отправить в Вестерн, и тайну твою, коммерческую, сохраню в секрете. Но уж прошу сохранить в секрете и нашу тайну. Всем присутствующим, - король холодно оглядел мою команду, - придётся дать клятву о неразглашении или покинуть помещение. Она схожа с клятвой богу смерти, только не убивает с первого раза, а просто предупреждает. Второй раз бьёт наповал. Итак?
Никто не ушёл.
- Быть посему, - кивнул король, и в комнату вошёл уже знакомый мне мужик, с которым я общался во время захвата мятежного маркиза дэ Стэна. Тот самый, с белым кобелём.
- Если кто не знаком с маркизом Феликсом Айроном, главой Тайной Канцелярии, то сейчас самое время, - представил мужика король, - а то, обычно, знакомство случается при других, весьма плачевных обстоятельствах… Нет, это не намёк, не подумайте плохого. Феликс, прошу.
Маркиз ухмыльнулся и поставил на стол хрустальный шар, вроде тех, которые используют гадалки.
- Приложите к нему руку и поклянитесь не разглашать информацию, которую вы услышите в этих стенах, - произнёс он.
Все подчинились. Я приложил руку к шару и почувствовал всего лишь лёгкое покалывание. Никаких визуальных эффектов, вроде чёрного тумана, как во время клятвы богу смерти. Ну да ладно.
- Итак, - продолжил король, - вы теперь самый доверенный отряд на службе у короны. Мало кто удостаивался подобной чести, так что помните об этом. Теперь о задании. Альберт, покажи им.
Принц закрыл глаза. Его кожа потемнела, а блондинистая шевелюра окрасилась в антрацитово-чёрный цвет. Он открыл глаза, улыбнулся белоснежной улыбкой и произнёс:
- Я наполовину дроу.
У народа это вызвало шок. Розалин хлопала глазами, Лок остолбенел, даже невозмутимый Чхве Хан потерял свою невозмутимость.
- Интересно наблюдать за вашей реакцией, - весело произнёс Альберт, - она довольно предсказуемая. Кстати, если возник вопрос, почему Кайл не выглядит удивлённым, то отвечу, он меня уже давно вычислил.
- Исключительно по открытой информации и косвенным свидетельствам, - уточнил я. - Это было не так уж и сложно. Подозреваю, что это сделал ещё и кто-то другой.
- Правильно подозреваешь, - кивнул Зед Кроссман. - И этот «кто-то» принц Империи Магор, Адин.
- А вот это плохо, - помрачнел я.
- Ещё бы не плохо, - вздохнул Альберт, возвращая себе прежнее обличье. - В общем слушайте.
После нашего налёта на остров некоторое время всё было тихо, но беда, как водится, пришла откуда не ждали. По дипломатическим каналам пришло приглашение для принца Альберта на празднование стопятидесятилетия официального утверждения Церкви Бога Солнца. Долгое время этот культ пребывал в раздрае, пока, наконец, архипрелат Малькольм Дауэр не загнобил конкурентов, и не объединил разрозненные ветви в единую структуру. После этого выдающегося шага Церковь Солнца быстро набрала силу и стала официальным культом Империи Магор.
Можно было бы считать визит наследного принца Роана в Империю всего лишь формальностью, если бы не Божественные Близнецы. Эти подростки ещё с рождения оказались отмечены печатью солнечного бога и общались с ним напрямую, вроде того как Кейдж выслушивала бога смерти, только в отличие от Сумасбродной Жрицы, Солнечный Мальчик и Солнечная Девочка были полностью преданы культу Солнца.
- Мозги промыты до полупрозрачного состояния, - прокомментировал Феликс, воспользовавшийся паузой в разговоре, - так, что солнечный свет пролетает насквозь. У этих двоих есть лишь две градации: черное-белое, хороший-плохой, причём хорошие это, естественно, служители Солнца. Беда в том, что они распознают в принце дроу в два счёта. И убьют.
- Вот так вот запросто, - удивился я, - убьют наследного принца другой державы?
- И не почешутся, - грустно произнёс Альберт. - У этих культистов дроу — порождения тьмы, зла, и всяческих грехов. К сожалению, подобные взгляды разделяет большинство людей, к тому же позиции Церкви Солнца очень сильны в Роане, если моё происхождение выплывет наружу, тут разразится мощнейший политический кризис. И это, прошу заметить, накануне войны.
- Можно отказаться ехать? - поинтересовался я.
- Нет, - покачал головой Альберт, - это будет воспринято как дипломатическое оскорбление, а сейчас нам категорически нельзя портить отношения с Империей.