Когда он вошел, Лорен подняла голову от кастрюли с рыбным супом, который она помешивала на плите, и приветствовала мужа улыбкой вполне ясной и любящей.
- Я решила, что ты был прав, - сказала она прежде, чем он открыл рот.
- Насчет чего? - спросил он недоверчиво. Она готовила одно из его любимых блюд. Приятный запах варившихся вместе рыбы, картошки, крупы, лука вызывал аппетит и хорошее настроение. Но опасения Адама пока не рассеялись. Лорен, играющая роль Джоун Кливер, плохо вязалась со злой и упрямой женщиной, которая была перед ним прошлой ночью.
- Насчет психотерапии. Если ты по-прежнему думаешь, что мне будет польза от визита к доктору Бьюмонту, то я пойду к нему. Если, конечно, это не слишком дорого.
"Всегда практичная", - подумал Адам с умилением. Лорен посмеивалась, что он скупой янки, но сама она его всегда обставит.
- Он не особенно дорогой, - заверил Адам жену. - К тому же наша медицинская страховка покроет большую часть расходов.
- Ну, ладно. Это, в конце концов, не так уж страшно.
- Что-то не пойму, Лорен. Прошлой ночью ты и слышать об этом не хотела.
- Ты решил за меня, это мне не понравилось, но теперь, когда я это обдумала...
- Что же изменило твое настроение? Новый сон?
Лорен со вздохом выключила горелку и, осторожно сняв кастрюлю с плиты, поставила ее на подставку для горячего с надписью "Кухня Лорен".
- Я ведь никогда не могла бы обмануть тебя, правда?
- Надеюсь, что ты не будешь я пытаться. То, что ты видела, было скверно?
Она подошла и прильнула к нему.
- Не обязательно, чтобы это было скверно. Главное, это есть.
Он обнял жену, ища слов понимания, но не находил. Он только старался ее успокоить.
- Я правда думала, что избавилась от этих снов.
- Понимаю, дорогая. Я тоже на это надеялся, - он гладил ее шелковистые каштановые волосы, рассеянно теребя один из локонов, пока она не подняла голову и не поглядела на него.
- Ты хочешь рассказать мне об этом?
- Хочу. Словно бы я репетирую перед встречей с твоим доктором Бьюмонтом, она вздохнула, затем вдруг выпалила на одном дыхании. - Сегодня утром я встречалась следи Слифорд. Кажется, это она научила меня всему, что я знаю о вышивке.
***
Задолго до того, как Лорен вошла в кабинет, она решила быть во всем откровенной с доктором Бьюмонтом. Это было обещано Адаму. Может быть, доктор и в самом деле поможет. И еще, она надеялась получить от него профессиональный совет, как лучше смягчить возможные конфликты с мужем.
Во вторник пригрезившаяся ей встреча следи Слифорд в шестнадцатом веке была еще жива в памяти, вплоть до деталей узоров вышивки. Прошло четыре дня, и видений пока не было. Она вела нормальную жизнь, спала по восемь часов. Весь долгий уик-энд они с Адамом, по молчаливому согласию, не касались неприятных тем и просто наслаждались обществом друг друга.
Первым ее впечатлением от кабинета Джарвиса Бьюмонта была его безликость, незапоминаемость. Она где-то слышала, что фрейдовские кушетки вместе с фрейдовскими психоаналитиками уже не в моде, но огромный стол и глубокое кресло сбивали ее с толку. Женщина-психотерапевт, казалось Лорен, предпочла бы для беседы уютный угловой диван. Кажется, она видела что-то подобное в последней телевизионной драме.
Сам Бьюмонт, однако, был гораздо менее устрашающим, чем его обстановка, так что, несмотря на разделявший врача и пациента громадный стол, Лорен начала расслабляться, сев в мягкое кресло для клиентов, и пока хозяин вводил ее в курс дела, остатки се нервозности постепенно таяли.
- Я получил в общих чертах описание характера ваших снов, - сказал ей доктор, - но хотел бы услышать подробности от вас самой.
- В том порядке, как они мне снились, или в порядке хронологии событий?
- Как для вас удобнее, миссис Райдер. Она вдруг заколебалась и вместо ответа задала еще вопрос:
- А это необычно, когда сны, так сказать, бывают на историческую тему?
- Да нет, более или менее обычно. В вашей голове память как бы проигрывает в разных вариантах драму, которая, когда придет время, можно надеяться, приведет вас к катарсису. Смотрите на это как на игру вашего подсознания, которая должна вывести вас на то, что реально стоит за вашим сном.
- Вы хотите сказать, что я как бы вызываю оттуда костюмированную драму, вместо того, чтобы вспомнить действительные события из своей жизни?
Бьюмонт, откинувшись в кресле, поглядел на нее удивленно. Его круглые очки блеснули.
- Вы говорите - костюмированная драма? Эта неосведомленность почему-то показалась ей забавной.
- Разве Адам не говорил вам, что все мои сны происходят в Старой Англии, в шестнадцатом веке?
Бьюмонт слегка нахмурился:
- Ваш муж не коснулся этой детали, - после минутного размышления его лицо прояснилось. - Но, в общем, и это не так уж необычно. Костюмированная драма, пользуясь вашим выражением...
- Ну, сюжет такой...
Пытаясь говорить непринужденно, Лорен начала с девочки на яблоне. Он слушал ее, не перебивая, и определенное им для беседы время почти истекло. Она заканчивала рассказывать о своих ощущениях, когда языки пламени лизнули ее ноги... К этому моменту ее непринужденность истощилась.
- ..Руки мои были привязаны к столбу над головой, вокруг меня сложены ветки и поленья. Я была босиком, так что ощущала острые сучки и грубую кору. И сам столб тоже был грубым, просто толстым бревном, способным поддерживать меня в вертикальном положении, так чтобы все эти кровопийцы в толпе могли наблюдать мою агонию.
Доктор Бьюмонт не делал комментариев. Он только добавлял еще какие-то записи к тем, что делал по ходу ее рассказа, затем поднял глаза и посмотрел на нее.
- Ваш муж говорил, что вы страдали амнезией. В оставшиеся несколько минут я хотел бы, чтобы вы попытались вспомнить о ее наступлении. Не скажете ли вы мне, какое ваше самое раннее воспоминание?
Лорен глубоко вздохнула. Она должна была подготовиться к ответу на этот вопрос. Имело ли смысл что-нибудь утаивать, включая подробности их отношений с Робом, как и ее беспокойство, узнает ли о них Адам? В конце концов, Бьюмонт ведь должен знать факты, чтобы ее консультировать.
И вдруг вместо этого она услышала, как говорит следующее:
- Мое самое раннее воспоминание - это как меня поколотили, когда мне было четыре года.
- За что вас наказали?
- За сгоревшее мясо.
- Вы могли бы вспомнить об этом побольше? Кто вас бил?
- Мама.
...Запахло горелым. Мясо они ели нечасто, а тут была целая оленья нога, которую ее отцу подарил сэр Рэндалл. Мать хмурилась, думая, за какие это услуги такой подарок. Рыцарь не отличался щедростью.
- Мне сказали, чтобы я поворачивала мясо на вертеле и не останавливалась, - сказала Лорен тихим, испуганным голосом. - Но у огня было так горячо, - она поглядела на доктора виновато. - Я хотела просто подышать свежим воздухом, сударь, и тут пламя ужасно вспыхнуло!
Она так живо представила себе эту картину... В домике была всего одна комната с пыльным земляным полом.
Усталая изможденная женщина, ее мать, обрушилась на нее с бранью и побоями. Лорен вздрагивала под ее ударами. У матери были грубые натруженные руки. Лорен чуть не упала. Она теребила складки передника, и грубая льняная ткань раздражала кожу пальцев...
- Миссис Райдер?
Лорен уставилась на Бьюмонта, будто только что увидела его. Такой солидный господин, подумала она, должно быть, очень богат и может позволить себе прекрасный стол.
- Миссис Райдер! - Бьюмонт так испугался, что потянулся к ней через стол и схватил за руку. - Сядьте, пожалуйста. Нет оснований для тревоги.
Когда это она успела встать? Смущенная, Лорен подчинилась.