Рид хохотнул, в это время администратор окликнула его, держа телефонную трубку. Он виновато на меня посмотрел.
— Извини, но мне надо ответить на звонок. Может, заполнишь пока анкету, а когда закончишь, я уже вернусь?
— Конечно, — сказал я, забирая папку.
Первые вопросы были обычными — имя, адрес проживания, вид деятельности, медицинская страховка. Напротив графы с возрастной категорией сразу захотелось нарисовать маленькую руку с поднятым вверх средним пальцем, но я решил, что у графы с цифрами 35–40 это будет выглядеть слегка не по возрасту. Ну правда, это кого-нибудь бы убило, если бы шкала была от 30 до 35? Почему 35-летних надо группировать с 40-летними?
Прямо сейчас мне захотелось прибить Анику. Когда я поделился с моей лучшей подругой еще со времен колледжа, что собираюсь пойти в спортзал, она сказала, что Грэм придурок и мне не нужно ничего менять. А потом поняла, что я непреклонен в желании похудеть и поддержала. Сказала, что это отличная идея! Но, на предложение составить компанию, она просто похлопала меня по руке и попросила не быть таким идиотом. И сейчас я задумался, а не отложить ли мне анкету и не свалить ли отсюда? Всего через двадцать минут я мог бы очутиться дома, с бутылкой вина и греческой едой, всласть пострадать над собственным одиночеством, поболтать с Аникой по телефону о моем душераздирающем опыте в тренажерном зале.
Но чего же я тогда добьюсь? Не хочу опять быть пьяным толстяком, рыдающим в ванной.
Поэтому, глубоко вздохнув, заполнил оставшуюся часть анкеты. Были и другие вопросы, насчет аллергии или травм, связанных со спортом. Я усмехнулся. Предполагалось, что в своей жизни я действительно занимался каким-то видом спорта.
— Над чем смеешься? — спросил Рид. Он стоял передо мной, очевидно закончив свой разговор по телефону.
Тренер был таким высоким, что мне пришлось вытянуть шею, чтобы на него посмотреть, и я подумал, а не вписать ли это как травму.
— Ну, травмы, связанные со спортом, подразумевают какую-то физическую активность. Единственные марафоны, которые я устраивал, это просмотры «Игры Престолов» и «Во все тяжкие». — Потом припомнил еще один. — О, еще «Секс в большом городе», но я тогда болел, так что не считается.
На этот раз Рид сел рядом.
— А ты забавный.
— Ну, я тот еще болтун. То есть, когда не на работе. Знаешь песню: «Коленная кость связана с какой-то там костью»? — Он кивнул, и я вздохнул. — Ну вот, а мой рот никак не связан с мозгом.
— Язык без костей?
Я тряхнул головой.
— Врожденный порок, страдаю от этого всю свою жизнь.
Рид попытался не рассмеяться и взял папку.
— Ладно, готов к быстрому осмотру?
Я побледнел.
— Что, сейчас? Сегодня? Здесь? С тобой? А мое присутствие обязательно?
Его широкая улыбка была совершенна.
— Личное присутствие вроде как помогает. — Рид встал и подождал, пока я последую за ним. — Проходи сюда.
Я с неохотой вошел в помещение, которое принял за кабинет, но, как оказалось, это была скорее камера пыток. В комнате стояли весы, а на стене висел плакат «Пирамида здорового питания». Вот руку даю на отсечение, что, порывшись в ящике стола, можно обнаружить крайне жестокие инструменты типа сантиметровых лент или щипцов для измерения толщины жировой складки.
— Пугаться не стоит, — сказал Рид и положил планшет на стол.
— Здесь кто-нибудь уже умирал?
Тренер громко расхохотался.
— Насколько мне известно, нет.
— Или только надежды и мечты людей?
Рид смеялся так, что плечи дрожали.
— И души маленьких детей.
Я кивнул.
— Похоже на то.
Взгляд Рида был теплым, как и его белоснежная улыбка, напоминавшая рекламу зубной пасты «Колгейт».
— Ладно, сначала измерим рост, — кивнув на шкалу на стене, сказал он. Выровнял мою макушку ручкой и записал результат. «Не думаю, что мой рост сильно изменился». — Пять футов десять дюймов, — подтвердил Рид мои мысли. Затем взял сантиметровую ленту из ящика стола и, явно не заморачиваясь на счет личного пространства, измерил мою грудь, талию, каждое бедро и каждый бицепс.
— В последний раз с меня снимали мерки к свадьбе сестры, — сказал я, пока он измерял-записывал. — Но уже не помню, какие были цифры.
— Как давно это было? — спросил Рид. — Свадьба?
— Три года назад.
— Хорошо, — вежливо сказал он.
— Хм, может быть. Однако костюм прослужил дольше, чем длился брак. Похоже, мне повезло больше.
Рид замялся.
— Ох. Прости.
Я фыркнул.
— Не парься. Просто сестра психанула тогда перед свадьбой, но с тех пор она уже была помолвлена с кем-то еще. Сейчас прицепилась к другому бедолаге. — Я покачал головой. Я любил сестру, но к браку она относилась как к украшению интерьера и пристрастия свои меняла со сменой времен года. Геи и лесбиянки в нашей стране не могли позволить себе такую роскошь, и для меня это была больная тема. Если бы у нас с Грэмом была свадьба, о которой мы когда-то мечтали… тут я вспомнил, что у меня больше нет Грэма.
— Давай, запрыгивай на весы, — сказал Рид. Он же был не в курсе моих упаднических мыслей и настроения. Вымученно и немного раздраженно вздохнув, я взгромоздился на весы. — Сделаем фотографию «До», а когда достигнешь желаемого веса или уровня физической подготовки, можно сделать снимок «После».
Я слышал, что он сказал, но не мог оторвать глаз от цифр на весах. Конечно же, они врали. Хотя могут ли вообще цифровые весы ошибаться?
Рядом послышался спокойный голос Рида.
— Ты в порядке?
От ужаса и смущения я дар речи потерял.
— Вот дерьмо, — прошептал я.
Сто четырнадцать килограммов.
Трехзначное число. Сто четырнадцать гребаных килограммов.
Потрясенный, с легким головокружением я сошел с весов. Мой вес никогда не был таким большим. Последний раз я взвешивался лет десять назад, и весил восемьдесят пять килограммов. Откуда, черт возьми, взялась цифра сто четырнадцать? И что хуже всего, оказалось, Грэм был прав. У меня есть лишний вес. Да я бы от себя такого сам ушел. Совсем перестал следить за собой.
Полный пиздец!
Рид положил руку мне на плечо.
— Как я уже говорил, Генри, ты пришел в правильное место. Мы определим цели, составим план тренировок, распишем диету. Ты вернешь свою жизнь. И своего бойфренда. Станешь выглядеть чертовски привлекательно, так, что он будет умолять принять его назад.
Я молча кивнул. Я действительно пребывал в шоке. Не мог сострить. Или ввернуть какую-нибудь шуточку.
Рид сочувствующе и ободряюще улыбнулся. Потом сделал дурацкое фото «До». А все, о чем я мог думать, это СТО ЧЕТЫРНАДЦАТЬ КИЛОГРАММОВ!
Рид приблизился и положил огромные ручищи мне на плечи.
— Генри, посмотри на меня.
Я быстро заморгал и попытался избавиться от чувства стыда. Посмотрел в прекрасные глаза тренера, ощущая себя частью «Красавицы и ЖИРНОГО Чудовища». — Сейчас ты запоешь «Сказку, древнюю как мир», и я подарю тебе библиотеку?
Рид приподнял бровь и с трудом сдержал улыбку.
— Что?
— Неважно.
— Ты справишься с планом, что я для тебя разработаю. Я буду рядом на каждом этапе, — сказал он. — Можешь на это рассчитывать.
Рид сказал прийти в восемь утра, готовым изменить свои взгляды и свою жизнь.
Домой я вернулся словно в тумане. Подумывал позвонить Анике. Но она только бы сказала, что я идеален таким, какой есть, а сто четырнадцать гребаных килограммов умоляли не соглашаться. Поэтому я слопал остатки чизкейка из холодильника и разревелся.
Глава 3
Какой бред — припереться в спортзал в восемь утра в воскресенье! А то, что некоторые в это время уже заканчивали часовую тренировку, казалось еще большим безумством. Эти идеальные люди вообще спят? И, серьезно, если в семь они уже начинают, значит приходят сюда в шесть с чем-то часов! Ради тренировки. В воскресенье, когда я как обычно отсыпаюсь и выбираюсь куда-нибудь не раньше полудня. Но чтобы тренироваться? Подозреваю, у этих людей не все в порядке с головой.
— Генри, привет! — жизнерадостно встретил меня Рид. — Очень рад, что ты пришел.
Я посмотрел на двух уходящих женщин, потных и смеющихся.
— Вы проверяете посетителей на психическую устойчивость? — тихонько спросил я Рида. — По ним, похоже, психушка плачет.
Рид запрокинул голову и рассмеялся.