— Здесь всего двадцать шагов.
«Да хоть двадцать миллионов, один хрен».
— Давай, скажи мне, — попросил Рид. — Когда ты впервые вошел в тренажерный зал, в тот самый первый день, сколько ты мог пробежать?
— Немного.
— Сколько приседаний ты мог сделать?
— Нисколько.
— Сколько шагов ты мог делать на эллипсоиде?
— Около десяти.
— А сколько сможешь сейчас? — спросил Рид. — Генри, как далеко ты продвинулся за последние два месяца?
— Достаточно далеко.
— И после этого ты позволишь двадцати шагам тебя остановить?
Я покачал головой.
— Нет.
— Ты уже преодолел больше шести километров, Генри. Я тебя уверяю, ты справишься. Ты сможешь.
Я кивнул.
«Да, я смогу. Рид прав. Я слишком далеко зашел».
Глубоко вздохнув, я на всякий случай перекрестился и сделал первый шаг. Потом еще один, и еще, и еще, и не успел я опомниться, как оказался наверху, на финишной прямой. Мне буквально осталось пробежать только мост, а оттуда уже было под гору.
Я глянул на Рида.
— Я хочу добежать до финиша.
От его улыбки захватывало дух.
— Умничка!
Поэтому, я выложился по полной. Из последних сил, не оглядываясь назад, я просто бежал. И когда уже думал, что не смогу сделать больше ни шагу, просто продолжал переставлять ноги.
Я напрягался из последних сил, буквально толкал себя, но преодолел этот мост, а затем и последние несколько сотен метров до места, откуда мы стартовали.
Чуть не сдох, но, черт возьми, я добежал. Я едва держался на ногах. Легкие горели. И, чтобы не отбросить копыта, я уперся руками в колени и пытался отдышаться.
Рид победно вскинул руки.
— Ты сделал это!
Я прижал ладонь к груди.
— Мы. — Сделал несколько глотков воздуха. — Мы. Сделали. Это.
— Генри! — крикнула Аника, и я распрямился как раз перед тем, как она сдавила меня в объятиях. — Ты справился!
— Да, я справился.
Вдруг она резко отпрянула от меня, словно я был прокаженный.
— О боже, да ты весть потный. — Потом продолжила восхищаться с более безопасного расстояния. — Но ты же смог!
Несколько человек проходили мимо, и Аника объявила им:
— Он только что впервые участвовал в забеге по заливу!
— Здорово, поздравляем, — ответили незнакомцы.
Я отмахнулся.
— Пытаюсь. Не. Сдохнуть.
Рид рассмеялся, притянул меня к себе и поцеловал в макушку.
— Ты справился, Генри!
Я позволил ему меня поддержать.
— Все еще пытаюсь не умереть.
Мы развернулись и медленно пошли к месту пикника, где нас ждали Шон и Мелинда. Шон выглядел так, словно только что дремал. Мелинда хотела обнять меня, но оглядев, передумала и отступила на шаг.
— О. Я обниму тебя позже. Молодец, Генри.
— Ты отлично потрудился, — сказал Шон.
— Спасибо, ребята. — Я рухнул на плед, распластавшись на спине. — Черт. Все болит.
Рид сел рядом.
— Ты молодец, Генри. До сих пор не верится, что остаток дистанции ты пробежал.
Аника покашляла, привлекая внимание.
— Э-э-э, прошу прощения. Я бежала отсюда до самой дорожки. Где моя золотая медаль?
Я фыркнул.
— Просто выдающееся достижение, Никки.
— Ну еще бы! — гордо сказала она. — Сейчас дам тебе что-нибудь попить. Ты голоден?
— Я знал, что не зря тебя сюда позвал.
Подруга засмеялась и начала рыться в корзинке для пикника, а я подвинулся к Риду и положил голову к нему на колени.
— Ты как? — спросил он.
— Все еще кажется, что умру, — ответил я.
Рид улыбнулся и откинул волосы с моего лба.
— Можешь поверить, что ты только что участвовал в забеге по заливу?
— Нет. Без тебя я бы не справился.
В ответ я получил лучезарную улыбку, которую теперь обожал.
Аника достала контейнер.
— Вот, пожалуйста, виноград. Есть также немного крекеров и сыра с низким содержанием жира.
— Ты что, подсела на диетический сыр? — спросил я.
— Он просто отвратителен, — сказала Аника, — но тем не менее съедобен. Я подумала, если уж ты докатился до забегов, то не захочешь обычной еды. У меня есть яблочный сок, минеральная вода и немного какой-то фильтрованной витаминизированной воды, или чего там сейчас продают.
Так мы и просидели в парке несколько часов: валялись в тени деревьев на пледах, ели фрукты и крекеры, болтали и смеялись. Было приятно осознавать, что мои друзья полюбили Рида и ему они тоже понравились. Никаких заморочек из-за разного социального статуса, как это было с Грэмом. Рид смеялся с Шоном, болтал с Аникой и Мелиндой, а я отдыхал, устроив голову у него на коленях.
Когда я попытался сесть, тело прошило болью, и я застонал.
— О господи. Участвуй в забеге, говорили они. Будет весело, говорили они.
Аника отхлебнула сок.
— Они наврали, милый.
Рид рассмеялся и вскочил на ноги. Он протянул руку, чтобы помочь подняться.
— Давай, тебе пора домой.
Мы помогли собрать вещи и попрощались, пообещав поболтать в ближайшее время. Аника сжала мою руку, по улыбке было понятно, что Рид ей понравился. Получив одобрение я чувствовал себя счастливее некуда.
— Позже тебе позвоню, — сказал я Анике.
— Надеюсь, тебе будет не до меня, — ответила она. Захотелось пнуть ее по ноге, но Рид, к счастью, сделал вид, что не понял о чем речь. Мой испуганный взгляд Анику только рассмешил. — Люблю тебя, Генри.
Я показал ей средний палец, затем помахал на прощание Мелинде, и мы с Ридом направились к моей машине.
После стольких приготовлений к сегодняшнему дню сложно было поверить, что все уже позади. Я гордился собой потому что выдержал забег до конца, и был благодарен Риду за то, что он был все это время рядом.
— Куда теперь? — спросил я.
Рид посмотрел на меня поверх машины.
— К тебе.
Я разулыбался. Предвкушение того, что должно было случиться, устремилось в низ живота. Как только мы оказались дома, я бросил ключи на стол и застонал.
Рид выглядел обеспокоенным.
— Как ты?
— Все болит, но, честно говоря, не так сильно, как я ожидал.
— Хочешь, приготовлю ванну?
— Ты бы сделал это для меня?
Рид застенчиво улыбнулся.
— Конечно.
— Было бы замечательно.
Он нежно и влажно меня поцеловал, заставляя желать большего. И я уже знал, что большее будет. И именно сегодня в наших отношениях мы продвинемся еще на один шаг. Окажемся в постели, и, наконец, Рид будет во мне.
От этой мысли кровь забурлила, член дернулся, а я замурчал.
Рид понимающе улыбнулся и, прикусив губу, ушел. Да. Я совершенно точно знал, чем мы будем заниматься. Если повезет, то весь день.
Завтра по-любому все будет болеть, так что стоит воспользоваться моментом, пока я еще могу шевелиться.
Зажурчала вода в ванной и я улыбнулся. Привыкнуть к заботливому отношению не сложно. Рид такой внимательный, чуткий. Мне тоже захотелось за ним поухаживать.
— Ты хочешь есть? — крикнул я.
Он выглянул в коридор.
— Еще спрашиваешь. А, можно я быстренько приму душ, пока ванна набирается? Я переоденусь обратно в эту же одежду, просто хочу освежиться.
— Конечно! Полотенца в шкафу позади тебя. Я соображу что-нибудь поесть. — Пока Рид принимал душ, я нарезал турецкий хлеб, затем помидоры кубиками, испанский лук, сбрызнул все это оливковым маслом холодного отжима и добавил капельку бальзамического уксуса. Когда все было готово, Рид подошел сзади и поцеловал меня в затылок.
— Как ты умудряешься всегда все так красиво оформить?
Я развернулся в его объятиях.
— Даже не старался. Это всего лишь брускетта13.
Я зачерпнул немного начинки поджаренным хлебом и поднес к его губам. Рид откусил, закрыл глаза и застонал.
— Боже мой, — пробормотал он с набитым ртом. — Просто обалденно.
Я тоже попробовал, и должен признать, вышло довольно неплохо. Освежающе, сладковато, немного терпко, и очень вкусно. Масло потекло по рукам. Я быстренько его облизнул с каждого пальца. Рид утробно рыкнул, а когда я на него взглянул, увидел, что глаза его стали темнее. Он прижал меня к столу, и без малейшего усилия подхватил и усадил на столешницу. А сам расположился между моих ног и, не убирая рук с моей задницы, подтянул меня к себе. Теперь я немного возвышался над Ридом, и, прижимаясь, отчетливо ощущал, как его стояк упирается в мой.