Девушка бросилась на помощь. Внезапно наступила тьма. Николь произнесла заклинание, улучшающее зрение, но это почти не помогло.
Чьи-то руки крепко схватили ее и подняли в воздух. Она закричала, попробовала произнести заклятие — вновь без толку. Могучая ладонь зажала ей сразу нос и рот. Николь отчаянно колотила руками и ногами… Тщетно! Уже теряя силы, девушка извернулась и увидела, как с державшего ее человека слетел капюшон, и открылось лицо: то самое, из видения.
Последнее, что запомнила Николь, были слова Филиппа, эхом звучавшие у нее в голове: «Я найду тебя. Буду искать хоть в аду, но отыщу».
АМАНДА, НИКОЛЬ, КАРИ
Сиэтл, ноябрь
Tante Сесиль, Сильвана и Томми, которых не позвали на встречу на пароме, приехали к Холли и Аманде в больницу. Всех спасенных согнали в небольшой конференц-зал, подальше от целого леса камер и микрофонов: журналистам не терпелось услышать из уст свидетелей все подробности происшествия в темных океанских водах.
В помещении царил хаос. Люди, по-прежнему завернутые в одеяла, плакали, кричали или молча глядели в одну точку. Одни сидели в креслах, другие — на железных складных стульях, принесенных сюда для тех, кому не хватило места. Стол был заставлен кофейниками и сэндвичами.
Компания забилась в угол. Колдуньи-мамбо держали спасшихся ведьм в объятиях. Все шестеро оплакивали Эдди.
Потом позвонила Николь и рассказала об Илае. Мобильник Аманды во время жуткого купания каким-то чудом не вылетел из кармана джинсов и не промок, потому что лежал в водонепроницаемом чехле.
Затем с больничной парковки позвонил Ричард и сказал, что собрался к ним, чтобы поскорее отвезти домой, а на парковке целое столпотворение. Дядя совершенно не помнил о своей одержимости. Холли с Амандой решили ничего ему не рассказывать.
Найти Дэна пока никто не мог, поэтому, когда приехал Кьялиш, тяжелая обязанность рассказать ему о смерти Эдди легла на плечи Холли. Услышав новость, он обмер, сказал «спасибо» и добавил, что рад их спасению.
Девушка умолчала о том, что бросила друга на растерзание чудовищам, и потому чувствовала себя паршиво.
«Хотя могла спасти. А вместо этого схватила Аманду, не зная даже, жива она или нет».
Потом, чтобы заглушить чувство вины, Холли набросилась на Сесиль:
— Зачем ты позвала нас туда? Это же додуматься надо — устроить встречу на воде!
— Ты что? Никуда я не звала! — огрызнулась tante. — Это был обман. Нас всех провели!
— А как же… — проговорила Аманда, вытирая слезы. — Ты же мне сама звонила!
— Ничего подобного.
Сестры обменялись долгим взглядом.
— Майкл, — ледяным голосом сказала Холли.
— Но голос-то был ее! Как такое возможно?
— Не одни мы умеем колдовать, — вмешалась Сильвана.
Она стояла, обняв Кьялиша. Любовник погибшего Эдди за последние пять минут будто постарел лет на двадцать. Его лицо приобрело землистый оттенок.
— Может, потому меня и не позвали на паром? — предположил Томми. — Ведь Майкл не знает, что я зависаю с вами.
Кьялиш заплакал.
— Скажи, Холли… — Его плечи содрогались от рыданий. — Скажи, что это была быстрая смерть.
Девушка сжала зубы.
— Быстрая. Он даже не успел ничего заметить.
«Богиня, прости меня».
Женщина в форме медсестры подбежала к рыдающему молодому человеку, заботливо приобняла его одной рукой и спросила:
— Вам чем-нибудь помочь?
Кьялиш только помотал головой и, совершенно разбитый, позволил усадить себя, словно был стариком. Дама сбегала к столу и вернулась с сэндвичем и одеялом. Он уставился на принесенное так, словно никогда раньше не видел ничего подобного.
Сильвана положила руки ему на плечи и стала негромко читать заклинание.
Tante Сесиль повернулась к девушкам.
— Видите, что Майкл с нами делает? Понимаете, почему надо держаться вместе? — Она строго посмотрела на Холли и добавила: — Вот поэтому место верховной жрицы — твое. Магия у Аманды не такая сильная.
— К тому же Николь скоро приедет, — вставила кузина. — Мы снова будем втроем.
На душе у Холли стало еще тяжелее.
— Но Жеро… его энергия плюс моя дают гораздо более мощное колдовство. Возникает невероятная сила.
Все ошарашенно уставились на нее.
— Не смей нас бросать! — закричала Аманда.
Рядом с ней встал Томми и, словно защищая, приобнял за талию. Холли, хотя ее мысли были заняты совсем другим, не могла не заметить этого уже совсем не дружеского жеста.