Кларк провел рукой по бороде. Он всегда делал так, когда что-то заставляло его нервничать. Плотник оглянулся назад, но аурлийцы оставались на месте. До их выхода на сцену еще оставалось время. Объединенные войска старшего народа и Камграда уже можно было рассмотреть. По крайней мере, визуально разделить, где идут древние, а где жители долины.
Кларк с трудом сдержался, чтобы не закурить. Ему очень хотелось, но плотник все же боялся быть обнаруженным и прятался, скрываясь за стволом дерева. Краем глаза он увидел, что пара аурлийцев тоже не удержались и, забравшись повыше, наблюдали за маршем двух армий.
Союзные войска первыми оказались на позиции и, остановившись, перестроили свои ряды. Теперь воины долины удерживали центр, а солдаты древних, разделившись на две части, заняли фланги. По мере приближения сил Лотэйра к полю битвы небо окутывал мрак. Войско отступников излучало огромные потоки синего свечения. Земля содрогалась от топота тысяч сапог.
Хватило лишь поднятой руки Лотэйра, чтобы вся его армия остановилась, подобно единому организму. Предводитель отступников вышел вперед. От стройных рядов воинов в светлых доспехах отделилась фигура Лазара. Кларк ожидал, что между братьями сейчас начнутся последние переговоры, но ошибся. Время переговоров прошло.
Предводитель отступников остановился и направил обе руки в сторону Кларка. Аурлиец решил, что его обнаружили, и замер, будучи не в силах пошевелиться от сковавшего его ужаса. Однако колдун вовсе не целился в несчастного плотника. Яркая вспышка синего цвета за спинами отступников озарила все поле. Земля содрогнулась. Часть горы, за которой прятались аурлийцы, затряслась и, отделившись от основного массива, взмыла в небо вместе с росшими на ней деревьями. Кларк повалился на землю в надежде, что ужасное землетрясение его минует.
Лотэйр заставил отколовшийся кусок горы переместиться на поле сражения. Глава отступников развел поднятыми руками, и его ужасающий снаряд раскололся на множество более мелких частей. Прижимаясь к земле, Кларк одним глазом смотрел на ряды своих союзников, предвещая их скорую смерть. Чародей махнул руками, и вся созданная им бесформенная масса полетела прямиков в центр армии Лазара.
Однако правителю долины было чем ответить на первый ход своего брата. Вытянув руки перед собой, он создал защитный барьер из света, минуя который снаряды Лотэйра обращались в мельчайшую крошку. Южный ветер отнес облако пыли на правый фланг, занимаемый древними, не нанеся ему видимого вреда.
Аурлиец готов был поспорить, что видит хищную улыбку на лице Лотэйра, хотя с учетом большого расстояния это было невозможно. Отступник выхватил меч и поднял его над головой. Множество мелких синих вспышек пронеслось по армии отступников, заставляя плотника отвернуться. Когда он снова посмотрел на войско Лотэйра, его армия выросла вдвое, увеличившись за счет призванных существ.
— Наш черед, — раздался в голове сосредоточенный голос Гаеллы.
Услышав призыв, мистер Кормак быстро вернулся к своим товарищам. Сохраняя тишину, аурлийцы продолжили свой путь. Под прикрытием леса они обогнули поле битвы, заходя в тыл отступников. Вдалеке слышались звуки битвы со всеми сопровождающими ее ужасами. Прячась за деревьями, моряки подобрались к арьергарду Лотэйра на расстояние полета стрелы. Аурлийцы напряженно наблюдали за тем, как от основного склада одна за другой снаряжались телеги, доставляющие на поле боя так необходимые отступникам припасы. Старший из братьев хорошо позаботился о своем снабжении, выставив внушительную охрану.
Не было ни яростных криков, ни боевых кличей. Получив приказ, аурлийцы напали в полной тишине. Следуя примеру адмирала, они медленными шагами подбирались к противнику, стараясь оставаться незамеченными как можно дольше. Удача отвернулась от моряков метров за пятьдесят до первых кристаллов. Заметивший их отступник закричал, привлекая внимание остальных. Аурлийцы побежали вперед, остановившись лишь раз, чтобы разрядить свои арбалеты.
Эффект неожиданности сыграл им на руку. Первые ряды неприятеля не успели опомниться, как были сметены яростным напором неожиданного нападения. Долго, правда, морякам этим пользоваться не удалось. Отступники были грозными, опытными противниками и быстро пришли в себя. Синие вспышки возвестили появление призванных существ.
Мистер Кормак сумел расправиться с одним противником и топором перерубил шею второго. Ловко орудуя мечом в одной руке и топором в другой, он монотонно сокращал численность армии врага, стараясь не думать о своей семье. Даже если им не удастся победить арьергард Лотэйра, они в любом случае хотя бы на время, но прекратили поставку кристаллов на основное поле боя.
Кларк воткнул топор в череп очередного противника, когда на него набросился призрачный зверь. В последний момент он сумел вогнать меч в его брюхо, но и сам вынужден был повалиться на землю под весом продолжающей по инерции свое движение туши. Плотник с трудом скинул с себя зверя и, закашлявшись, поднялся. Повсюду были слышны крики и мольбы раненых. Оценив ситуацию, Кларк заметил, что атака небольшого аурлийского войска была остановлена на левом фланге. Поняв, что там он нужнее всего, мистер Кормак направился в самую гущу боя.
Он еще издалека заметил, как часть матросов в нерешительности попятилась назад. Добравшись до них, Кларк быстро понял причину возникшего в их сердцах страха. Сжимающий в своих руках по мечу отступник образовал вокруг себя окружность из мертвых тел поверженных врагов. Стоило смельчаку войти в круг, и он немедленно лишался своей жизни. При виде подобного мастерства ряды добровольцев стремительно редели.
Кларк и сам поддался витающему над полем страху. В последний раз он видел такого грозного воина на турнире в Ортосе. Сэр Генри Гилберт тогда не оставил своим соперникам и единого шанса. Правда, в отличие от отступника, он в тот день не отнял ни одной жизни. Холодное чувство страха заставило плотника немного отступить. Сознание посетила трусливая мысль о том, что ему не обязательно рисковать своей жизнью и с опасным врагом могут справиться другие.
Он уже хотел укрыться за рядами моряков, когда разглядел в первых рядах лейтенанта Колгрейна. Юноша очень сильно напоминал Кларку его подрастающего сына. Именно по этой причине в прошлый раз плотник не раздумывая рискнул своей жизнью, чтобы спасти лейтенанта во время шторма. В глазах выходца из простой крестьянской семьи он прочитал решимость настоящего воина. Стиснув зубы и выругавшись про себя, мистер Кормак опередил его, выйдя в круг первым.
Хватило первых двух выпадов отступника, чтобы Кларк понял, что из этой битвы победителем он не выйдет. Мысленно он уже попрощался со своей семьей и сейчас сосредоточился только на том, чтобы нанести противнику максимальный вред. Отступник явно получал удовольствие от чувства превосходства над противником. Издеваясь над своей жертвой, он оставил на теле аурлийца несколько неглубоких порезов. Мистер Кормак осознавал, что выдыхается и ему необходимо срочно что-то предпринять. Очередной выпад оставил рану на ноге кораблестроителя.
— Давай уже! Покончим с этим! — прокричал Кларк и бросился на противника.
Отступник улыбнулся, позабавившись поведению мыши, пойманной в ловушку. Отправившись в свою последнюю атаку, плотник превзошел ожидания врага. Резко сократив дистанцию, Кларк подцепил топором один из клинков и, сильно потянув, заставил неприятеля выпустить оружие из руки.
Аурлиец, практически не глядя, махнул мечом, но лезвие лишь разрезало воздух. Отступник отбил удар топора, расколов его древко. Оказавшись достаточно близко к противнику, плотник со всей силы ударил лбом по его ехидно улыбающемуся лицу. Враг отпрянул, и Кларк воспользовался этим моментом, чтобы окончательно его разоружить. Тогда в голове аурлийца впервые появилась надежда выйти победителем из этой схватки.
Вложив всю силу в последний удар, он вытянул руку, сжимающую меч, целясь прямо в лицо отступника. Кларк понял, что попал в ловушку, когда в последний момент увидел на лице противника хищный оскал. Казавшийся сперва потрясенным противник резко пришел в себя. Отклонив голову, он ушел от клинка и направил руку по направлению к лицу аурлийца. Небольшая яркая вспышка заставила его зажмуриться на один глаз, который ему уже было не суждено открыть. Ужасная боль пронзила все его тело.