Кэр несколько раз ударил затылком о ствол дерева. На глаза навернулись слезы. Душу терзали сомнения. Что было бы, сдержи он свое любопытство и останься на тракте? Пит и Аими могли прожить долгую и счастливую жизнь, Кэр добрался бы до Сирин и открыл ей свою душу. Сейчас же аурлиец был уверен в том, что умирает. У его ноги уже образовалась приличная лужа крови, тело наполнилось безвольной слабостью. Страшнее всего ему было остаться одному, раненым, посреди этого огромного, чуждого ему мира. В последние минуты своей жизни Итан думал о Сирин и о той глупой недосказанности, что помешала им лучше понять друг друга.
Лейтенант уже был одной ногой в могиле, когда услышал хруст ветки под ногой приближающегося существа. Перед глазами все плыло, и Кэр тщательно старался разглядеть появляющегося из леса гостя. От усталости голова Итана постоянно норовила упасть на грудь, но он раз за разом волевым усилием поднимал ее вновь. Ветви расступились, и на поляне появился красный бог. Вернее, именно им существо быть не могло, так как аурлиец лично видел его скелет, но выглядел он крайне похожим на наскальные рисунки аборигенов острова Хольта.
Красная фигура ходила вокруг лежащих на земле тел. Почувствовав, что гвардеец дышит, она опустилась перед ним на колени. Туманные очертания тела подсказывали, что неожиданным гостем является женщина. Положив когтистую ладонь на лицо гвардейца, существо моргнуло, на секунду скрывая из вида свои желтые зрачки. В этот же момент тело аурлийца целиком объяло пламя.
От увиденного волосы на голове Кэра встали дыбом. Существо было похоже на описание дьявола, играющего в аурлийских хрониках роль главного антагониста Создателя. По преданиям, перед смертью зловещее существо вытягивало души тех, кто нарушал заветы Творца.
Оставив от гвардейца лишь пепел, существо направилось прямиком в сторону лейтенанта. Подойдя к нему, рогатая сущность вновь опустилась на колени и положила свою руку на лоб аурлийца. Кэр предпринял слабую попытку сопротивления, но существо перехватило его руку, искренне удивившись наглому поведению своей жертвы.
Пугающие желтые зрачки смотрели в лицо лейтенанта, копаясь в самых потаенных уголках его души. Взгляд упал немного ниже, остановившись на медальоне. Нагревшийся амулет оставил след от ожога на груди Итана. Существо немного отпрянуло, заметив украшение на шее аурлийца. С невероятным трудом Кэр приподнял веки, чтобы взглянуть в глаза своего палача. Голову женщины венчали небольшие белые рога, а на шее висел точно такой же медальон. Красная рука отпустила голову лейтенанта и легла на его ногу.
— Сирин, — успел прошептать Итан Кэрил, прежде чем его тело охватило пламя.
Эпилог
Ивес покинул башню повелителя долины больше часа назад. Практически полностью истребив отступников, он больше не видел смысла скрывать своих истинных мотивов. Воин ценил праотца и хотел, чтобы тот знал правду. Он без лишних сомнений вверил свою судьбу в руки Лазара.
Первородный прожил в этом мире больше сорока тысяч лет, но до сих пор сохранил способность удивляться поступкам своих подопечных. Преданный сторонник Гаеллы оказался не таким воплощением истинного света, как его воспринимали соплеменники. Светловолосый воин пришел к праотцу, чтобы признаться в своем преступлении.
Виновный появился на свет в год, когда с неба пролился огненный дождь, принесший в этот мир чуждых ему существ. Он встретил Кейтлайн, когда они вместе помогали народу, впоследствии образовавшему империю, освоиться и закрепиться в новом для них мире. Его любовь к прекрасной Кейтлайн была воспета не одним бардом. Они провели вместе тысячелетия, пока во время раскола старшего народа один из отступников не лишил ее жизни.
Лазару казалось, что тогда он убедил своего ученика не вступать на путь мести, но Ивес оказался более искусным лжецом, чем ожидал первородный. Кейтлайн всегда выступала за мир между отступниками и жителями долины. Даже умирая, она просила мужа не отказываться от их принципов, но боль потери не позволила Ивесу устоять на верном пути.
Делая вид, что выступает за мир между братьями, он нарочно подмешивал карты так, чтобы довести ситуации до такого пика, что о мирном разрешении конфликта уже не могло быть и речи. Признался он и в том, что собственнолично вступил в сговор с отступниками, указав место так и не случившихся переговоров госпожи Гаеллы. Именно он выдавал местоположение отрядов Камграда, позволяя отступникам совершать диверсии в опасной близости к городу.
Все его действия были направлены на достижение одной-единственной цели. Жители долины и древние должны были понять, что с последователями Лотэйра необходимо покончить раз и навсегда. Ивес утратил интерес к жизни и пришел сюда, надеясь обрести смерть, но хозяин долины посчитал, что куда более тяжелым наказанием для него будет продление бренного существования, полного сожалений. В наступившие времена первородный не был готов разбрасываться столь сильными воинами.
Лазар сидел на своем троне, закинув ногу на ногу. Ленивым взглядом он осмотрел два пустующих рядом с ним кресла. Что-то было не так. Он лучше всех знал своего старшего брата и понимал, что тот никогда бы не сдался и не отступился от своих убеждений так легко. Запрокинув голову и уставившись на купольный потолок, хозяин долины прикрыл глаза. Призрачная сущность отделилась от его тела, взмыв вверх. Физическая оболочка осталась сидеть на троне, а дух поднимался все выше и выше, пройдя сквозь купол башни.
Отсюда открывался потрясающий вид на выстроенное им для своего народа убежище, расположенное среди величественных скал. Призрак на минуту завис в воздухе, любуясь результатом своих долгих трудов. Жизнь внизу протекала спокойно и безмятежно. Густая крона великого древа до сих пор производила впечатление на Лазара, даже несмотря на то что за последние месяцы с нее упало слишком много листьев. Грандиозное творение богини Гаетейн стало первым чудом этого мира. Мать трех братьев обещала, что под его тенью они смогут найти спасение в самый черный день.
Остановив поток нахлынувших воспоминаний о прожитых тысячелетиях, Лазар направился в сторону кратера, ставшего прибежищем для его неумолимого брата. Видимой охраны на входе в город праотец не заметил. Бесконечные лабиринты тоннелей могли стать ловушкой для кого угодно, но только не для лишенного плоти духа. Опускаясь все ниже под землю, Лазар поражался отсутствию малейшего намека на признаки присутствия отступников. Он уже начал подозревать неладное, когда, оказавшись в тронном зал, увидел Лотэйра.
— Только тебя и ждал, брат, — лениво бросил король отступников.
Первое живое существо, появившееся в этом мире, оценивающе окинуло взглядом представшего перед ним призрака. Длинные седые волосы отступника закрывали половину лица. Кожа серого с оттенком синего цвета отражала свечение окружавших зал кристаллов.
— Я пришел предложить тебе прощение, — Лазар сделал несколько шагов навстречу брату.
— Прощение?! Я забыл, каким высокомерным ты можешь быть. Вендэль хотя бы был более учтив к старшему брату, — расхохотался Лотэйр, кивком головы призывая хозяина долины обернуться.
Отвлекшись на Лотэйра, Лазар не сразу заметил, что они в зале не одни. Кроме них присутствовал и дух младшего из братьев. Одет он был в просторный балахон, лицо его скрывал капюшон.
— Наш малыш трясется о своих игрушках. Боится, что я сотворю нечто, способное навредить его питомцам, — улыбка Лотэйра из надменной превратилась в хищную.
— Гаетейн создала этот мир и не нам с вами его разрушать, — раздался голос из-под капюшона.
— Пророчество начинает сбываться. Слепые прозрели, война между богами началась, но в наших силах ее остановить, — призывал к голосу разума Лазар.
— Для чего?! Вести жалкое существование под гнетом империи? Это был наш мир, мы его создали. Мы дали жизнь первым народам. Помогли чужакам освоиться на нашей земле. И что мы получили в благодарность? Наши дети либо уничтожены, либо обращены в рабство. Мы сами загнаны в пещеры и ущелья, где трясемся от страха. Скажи, брат, для чего мне такой мир?