Манфред вдруг извлёк откуда-то солидный договор на желтоватой бумаге. Я принялся читать. Сначала строки прыгали перед глазами, я никак не мог сосредоточиться, ждал пробуждения, склонившихся надо мной докторов, чего угодно — и сознание выхватывало лишь отдельные фразы, будто во сне, когда не получается никак прочесть страницу из книги, однако запоминаются отдельные слова. Прошло изрядно времени, прежде чем я справился с собой настолько, что сумел прочесть всё. То, чем мне предлагалось расплатиться за фантастическую — фантасмагорическую — возможность подглядеть сюжет своего будущего литературного шедевра, показалось мне смехотворно несущественным, мелким и уж точно совершенно мне ни к чему не нужным.
— Да забирайте на здоровье, — сказал я. — Если вы думаете, что у меня это вообще есть, в чём лично я сомневаюсь...
— Так вы согласны? — уточнил Манфред.
— Да, согласен, — решительно ответил я. К чёрту всё. В буквальном смысле. Даже если это бред, он определённо прекрасен, он много ярче и увлекательнее, чем вся моя жизнь за последние годы, и пусть он длится дальше, в конце концов, вдруг я и впрямь увижу сейчас нечто потрясающее, такое, из чего смогу вытесать сюжет своей будущей книги. Даже если всё-таки в конце концов очнусь на больничной койке.
— Подпишите, пожалуйста, — Манфред протянул мне самопишущее перо.
Я положил лист на стол поверх книг и только прикоснулся кончиком пера к бумаге, как мой указательный палец пронзила боль, и прямо на графу для подписи шлёпнулись капли крови. Оказалось, в основании ручки отошёл острый край металлической окантовки, которая и порезала мне палец. Тихо чертыхнувшись, я поставил подпись чуть ниже.
— Прошу прощения, я, кажется, испортил этот документ…
— Нет-нет, всё в порядке, — заверил Манфред, принимая от меня договор. — Теперь вы можете идти. Помните: там вас никто не способен увидеть. Ведите себя тихо и осторожно. Просто наблюдайте. Следуйте вон за тем мальчиком и наблюдайте. Ни во что не вмешивайтесь, иначе я не смогу гарантировать, что ваш сюжет будет развиваться так, дабы произвести на читателей нужное вам сильнейшее впечатление. Вы сами поймёте, когда сюжет подойдёт к завершению. Когда вы пожелаете вернуться — поверните этот ключ в замке любого книжного шкафа, который там найдёте.
— А если я случайно потеряю ключ? — не без оснований насторожился я. Как-то раз я уже терял ключи от квартиры, где снимал комнату (чем, разумеется, предоставил хозяйке лишний повод поскорее избавиться от меня), так что мой страх был не лишён основания.
— Не беспокойтесь, этот ключ вы уже не потеряете никогда. Он всегда будет при вас, так, что вы в любой миг сможете вернуться к вашему сюжету и просмотреть его с самого начала.
— Сколько времени займёт это путешествие?
— Ровно столько же, сколько чтение небольшого романа. Несколько часов. Помните: для вас там время движется совсем по-иному, нежели для его обитателей, — рывками.
Я встал напротив книжного шкафа… чёрт возьми… выхода на пляж. Манфред отдал мне ключ, который я сунул в самый глубокий карман.
— Бред какой-то, — сказал я самому себе, покачал туда-сюда раскрытые дверцы шкафа, и внезапно решившись, высунулся в невозможно реальный, яркий, прекрасный мир по ту сторону, но тут же шагнул назад.
— Во что я ввязался...
— Вы можете сколько угодно переминаться на пороге, но помните, роман за вас никто не напишет, — с усталой иронией напомнил Манфред, понаблюдав за моими метаниями.
— А… если мне вдруг захочется вернуться раньше? Если мне увиденное не понравится, не подойдёт?
— Вот что меня всегда раздражает в вас, писателях, так это ваше невероятное занудство. Захотите вернуться раньше — то же самое: находите любой большой книжный шкаф, поворачиваете в замке ключ. Но насколько я вижу вашу суть, Владимир, — назад вы уже ни за что не повернёте. Этот мир ваш.
Я вновь полез было в шкаф — и вновь не отважился миновать границу между привычным и невозможным.
— Чёрт, чёрт…
— Ну что ещё вам? — спросил Манфред с явным неудовольствием. — Да шагайте вы уже наконец! Не то дети сейчас уйдут с пляжа. Как было просто в Средневековье! Когда люди ещё верили в чудеса! А нынешним прежде всего подавай сотню доказательств, что перед ними не галлюцинация. В самом деле, даже оскорбительно. Роман-то ваш вы хотите написать? Или желаете околеть от голода?
И так как я по-прежнему в нерешительности топтался возле шкафа, Манфред всучил мне моё пальто и силой вытолкнул меня на песок.