Понаблюдав за русским, Нэс вспомнил своё путешествие по Европе с Дмитрием, но не найдя в сородиче настоящего война ничего общего с харизмой того, решил допросить Жору без посторонних. Тот закончил играть, и уже собрался на выход, как в зал впорхнула изрядно подвыпившая Дежейн. Буру-Буру до сих пор являлась его Ангелом Меры.
Не успел Нэс привстать из-за стола, как русский смерив Дежейн взглядом приобнял ту за талию и увлекая с собой поволок детектива при исполнении на свои традиционные пляски.
Вечер обещал продолжиться дома у Георгия, то что автомобиль свернёт с дороги в направлении тёмного закаулка пропахшего сыростью мегаполиса явилось неприятным сюрпризом для нашедшего нити к спасению вдовца. Подойя вплотную к Камаро, но не засвечиваясь в зеркалах заднего вида, Нэс Хойна мысленно обматерил себя за такое хамское поведение с клиентами казино Бенни Чоу и вылучив необходимый момент открыл водительскую дверь.
Быстрая реакция Жоры сыграла на руку расплывшегося в улыбке детектива. Таких выкрутасов от Дежейн он не замечал уже давно. Прислонившись к боковому стеклу девушка мирно похрапывала, лишившаяся сил тяготения голова русского никак не мешала отдыху куртизанки.
– А это ещё что-такое,– решив сменить транспорт уложил на заднее сиденье готовую во всеоружии детектива Томпсон Нэс Хойна, выволакивая тушу Жоры в багажник его автомобиля.
На улицу с ужасающим грохотом выкатилась фляжка, которую недалее чем вчера Нэс оставил на попечение Бурунди. Никаких сомнений у него не оставалось, перед ним находился настоящий убийца семейной идилии отрезвлённого служителя порядка. Поездка обещала закончиться на мосту Джорджа Вашингтона, именно там Нэс Хойна впервые признался Бурунди Саед в содеянном.
//
– Она страдала?– задал единственный вопрос человек готовый поступиться принципами ради справедливости “закона”.
– Она стонала.– ещё не успел прийти в себя выигравший джекпот счастливчик Бенни, как Нэс Хойна разжал свои руки, отправляя русского на свидание со своими Богами.
Дежейн всё так же мило похрапывала на заднем сиденье трофейного Камаро, а Нэс Хойна воспользовавшись моментом подъехал к дому, где до сих пор проживал помощник его отчима Ларри Кани. Осторожно постучавшись в дверь судебного дознавателя, бывший детектив ни говоря ни слова прошёл в ванную комнату Ларри и вымыв руки с чистящим средством взглянул на своё отражение в зеркале. Пустота и тревога, только это читалось во взгляде действительного убийцы.
Настасья Шевченко-Гульд никогда не отказывала себе в развлечениях. Лишённая возможности нормального существования в России, повзрослевшая девушка сразу же влюбилась в блага, коими её одарил Потап. То что за развлечения приходится платить, она как и героиня новеллы Бессона Никита поняла только встретившись со своим опекуном.
– Индийские учения идут тебе на пользу.– провёл по лицу девушки Кирилл, когда они спустя десяток лет встретились в небольшом кафе “Кренделя”, принадлежавшем дочери бывшего монарха Санкт-Петербурга Генриетте Блохгауз.
– Свежий воздух помогает мамочке расслабиться.– перехватила руку Потапа Анастасия, поцеловав ладонь спасителя своими влажными губами.
Осенний день в Москве располагал к общению и любви, но какая может быть любовь между отцом и дочерью. Посетив совместно кладбище, где были похоронены родители Настасьи, Потап Кирилл положил венки на могилы изуверов, что после смерти обрели статус кающегося грешника и приобняв жертву репрессий за плечи повёл беспризорницу к счастливому завтра. Плевок девушки в сторону своих ближайших родственников он воспринял как сигнал Матери Терезы к развитию. Фармацевтический концерн ЛакшериСанс, служивший “крышей” для незаконных сделок с оружием требовал размещения активов в Восточной Европе, именно данным регионом поставил руководить свою ближайшую соратницу Потап.
Монди Штамм, как и диссидент из солнечной Кореи наступал на пятки американских партнёров Кирилла своими происками с тактической системой “Баклан”, снабжённой по последнему слову техники модулями Спектр, как выяснилось в исследовательском институте имени Майкла Дарвина где заведовал процессом разбора раздобытой документации именно Монди, произведёнными на одном из заводов Краснобрянска. Воспоминания о детстве сливались в рассудке Настасьи с надеждой на счастливое завершение её маленького турне, как на том балете, куда она вместе с мамой ходила незадолго до событий с постановкой отчима “Лебединое озеро”.