Возможность убедить хозяев Армена продать часть бизнеса американским партнёрам подстегнула Каспара к созданию собственной фирмы без ущерба общему делу. Монди Штамм вёл исследования в области продления жизни за счёт внедрения в плаценту реципиента новейших наночастиц “Плева”, которые по своим каналам толкал на рынок Западного побережья бывший соучередитель “BG” Матвей Романчук. Исчезновение акционера и последующая просьба Большого Джо ввести убийцу Потапа в курс дел с институтом учёного Штамма застигла Каспара в шатком положении бывших “первородных” беглянок Руси. Его прижали к стенке и эта стенка не давала ему возможности вздохнуть.
Матвей перед своим исчезновением оставил Каспару сообщение странного содержания, смысл которого он понял ковыркаясь с новоиспечённой Жанин Кастро. Девушка была явно не готова сниматься на камеру, но как домашняя утварь разбалованным качкам подходила великолепно.
“Спектр поможет Zеубакис преодолеть рубеж фотонного излучения”,– прокрутил в своей голове содержимое записи юридический клерк, прежде чем взбесившаяся фурия намотала его головку на основание ложе. Информация о смерти бывшего владельца порностудии поступила в СМИ, где её растиражировали как несчастный случай. В случайности Нэс не верил как и поклонник творчества Духовного Давида, приключения которого завели всех участников набега на укрытие главы штаб-квартиры ФБР в Нью-Йорке в положение миссии. Их приковали к столбу, так и не вытащив кляп изо рта.
– Я не поеду.– взмолился на Нэса Доктор Люциус, но тот был непоколебим.
Телефонный звонок на трубку Суоми заставил приятелей отвлечься от борьбы в бассейне, где победу одержал зарвавшийся не в свои края потомок ковбоя Мальборо. Мишель Нутгент сообщила напарнику о соответствии выводов доктора Кейна стандартам службы и недавнем нападении на дом начальника.
– Уже выезжаю.– захлопывая дверку скомандовал вернувшийся в седло поборник чести, так и не удостоив Нэса ответом как тому добраться до Голливудских холмов без ущерба здоровью и кошельку мэра Либерти Линкольна лично.
По легендам которыми Настасью в избытке накормили работодатели братьев Лихо сводились к истории о том, что хозяин дома, уважаемый Фабиано Кьяро был лично знаком с духовным наставником Потапа Арманом Мраморным, в миру итальянских мафиози прозванный так за огромного размера уши и непомерный аппетит гадить там, где люди привыкли кушать. Внимательно выслушав рассказы признанного Дона, оросившая свои руки кровью женщина больше не походила на ту малютку, которую привезли на содержание хорошо знакомому всем Борису Вертлявому. Дело его жизни, как и дело продолжателей творчества Держинского проистекало к самым верховьям Армяно-Турецкого конфликта, в результате которого на Европу обрушился настоящий шквал из уголовников “бакинского” пошива.
– Так что детка мотай на ус, пока Потап не решил использовать твои нежные руки в своей арабской порке неугодных делам Гуливер-банды и их поборников из числа приютивших нечисть.– странно улыбнувшись поцеловал руку Матери Терезы Дон Фабиано, предоставляя девушке право выбора: остаться у него на содержание, пока не закопают тела убитых ею или же бежать без оглядки в направлении искупления грехов.
Долго не думая, убийца приняла предложение компаньона Потапа и обручилась со стариком в деревенской церквушке имени Симона Изьяре, праведника по мыслям и стенателя по учению, что оставил после себя не только набат колоколов, но ещё и возможность развлекаться приближённым к его теологическим воззрениям без вреда для здоровью и проблем с полицией. Так дочь извращенца превратилась в порядочную содержанку у главного ремесленника неаполитанской мафии, который занимался только тем, что сношал неугодных делу братства своей неуёмной фантазией.
Идилия продолжалась до тех пор пока ЛучСвета вновь не объявила о себе присоединением к французскому холдингу с “мраморным” капиталом. Не испытывая жалости к себе и старику поблизости, Настасья с радостью впустила в дом Фабиано посыльных Армана, которых на расправу с прелюбодеем подписал лично друг Александра Митрохина, узнавший о кончине подельника спустя полгода после захоронения тела того.
Собрание Донов вынесло вердикт безоговорочно, дону Кьяро было объявлено “ка-фалья”, что на языке простых итальянских фермеров означало отсечение причинного места приближённого на глазах его супруги и детей.
– У нас нет детей.– взмолилась на посланников Потап Кирилла Настасья, но услышала в ответ только хрип Фабиано с последующим аперитивом из унижения и порки.