Мы припарковались на обочине дороги. Я почувствовала запах барбекю и дыма, когда ветер переменился, заглушая волчий запах.
Даже отсюда я могла уловить обрывки разговора. Каждый нерв в моем теле тревожно напрягся, и я ухватилась за руку Рэмси.
– Я не хочу идти, – прошептала я.
Коннор бросил на меня раздражительный взгляд, я знала, что мое нытье вызывает у него раздражение.
– Не бойся. Никто не собирается тебя есть.
Большая рука Рэмси обняла меня за плечи, и он притянул меня к себе. Я услышала низкое рычание, зародившиеся в его груди.
– Если Сара хочет уехать, я не собираюсь заставлять ее остаться.
– Дядя Леви хочет увидеть, её в деле, – объяснил Коннор. – Он не будет в восторге, если она не объявится.
– Плевать, – прорычал Рэмси. – Она не его забота.
– Просто потому, что ты отрицаешь, это не становиться правдой. – Коннор, оскалил зубы, и вылез из грузовика, захлопнув за собой дверь.
Рэмси повернулся ко мне:
– Ты хочешь уйти?
Коннор был прав - Леви будет в ярости, если я не покажусь. И волки подумают, что я трусиха. После такого они съедят меня живьем.
Желудок скрутило узлом от перспективы свалить от волков.
– Нет, все в порядке. Посидим недолго.
Хмурое выражение лица Рэмси не изменилось, и у меня появилась странная мысль, что я каким-то образом подвела его.
– Очень хорошо.
Когда мы вышли из машины, Рэмси спрятал ключи в карман и протянул мне огромную руку.
Я сплела наши пальцы и прильнула к нему. От Рэмси исходило тепло и пахло потом, как если бы он провел весь день на жаре.
Мне понравилось это, как понравился и слабый аромат медведя, исходивший от его кожи. Это была долгожданная смена аромата собачьего меха, атаковавшего мой нос. Даже дожив до ста лет, я не привыкну к волчьему запаху.
Позади дома слышалось множество разговоров, когда мы пересекали двор. Радио играло хиты кантри, и я слышала ленивую болтовню разных голосов, временами смех Леви возвышался над другими голосами.
Столы были установлены полукругом, центром которого являлся огромный гриль. Некоторые мужчины бездельничали, некоторые играли в футбол во дворе. Леви стоял у гриля, держа в руке запотевшее пиво, и переворачивал мясо щипцами.
Все притихли, как только запах Рэмси пронесся в воздухе, и все головы разом повернулись.
Я выдала, неловкое.
– Привет.
Все разом посмотрели на меня, и я почувствовала, как кожу начало покалывать. Мужчины были бы еще более заинтересованы мной, только если бы я стояла здесь голая. Они пожирали меня голодными взглядами, и я приблизилась к Рэмси, моя ладонь в его руке вспотела.
– Рад видеть, что ты пришла, – произнес, растягивая слова один из Андерсонов. Его взгляд скользнул по мне, задержавшись на моей плоской груди. На кармане его рубашки была надпись Мэйнард. – Коннор сказал, что ты можешь струсить. Он думает, что мы тебе не нравимся. Представляешь.
Я покраснела:
– Я никогда этого не говорила.
По крайней мере в лицо Коннору.
Взгляд Мэйнарда метнулся к Коннору.
– Ты слышал, мальчик? Мы ей нравимся. Она просто смущается, не правда ли? Или, может быть, ты хотел сохранить маленькую женщину для себя.
Коннор проигнорировал замечание Мэйнарда и двинулся к задней двери дома.
– Я хочу поздороваться с Грейси.
– Да сделай это, – сказал Мэйнард, его собственнический взгляд все еще был прикован ко мне. Как только Коннор ушел, остальные мужчины, обменявшись несколькими взглядами, возвратились к беседе.
Моя кожа горела. Они вели себя так, словно Рэмси здесь и в помине не было. Я не знала, что делать, и Рэмси не двигался, так что я просто стояла и держала его за руку, стараясь не дрожать.
Я не знала, чего они ждали от меня. Единения? Принятия всех семерых Андерсонов? Я всех их видела голыми и повёрнутых на мысли увести меня как можно дальше от пум Расселов.
Даже мысль о том, чтобы общаться с ними, заставила меня похолодеть. Мэйнард и так приводил меня в дрожь. Мне нечего было сказать им.
Леви помахал мне щипцами.
– Иди сюда девочка.
Рябь страха прокатилась по коже, пробуждая волчицу. Страх боролся с необходимостью подчиниться Альфе, не думаю, что я когда-нибудь привыкну к этому тревожащему чувству.
Жестко прикусив внутреннюю сторону щеки, я загнала волчицу обратно. Когда я двинулась вперед, Рэмси крепче сжал мою руку, но не сделал, ни единого шага, вместо этого ожидая и позволяя мне взять на себя инициативу. Мне не придётся идти к Леви одной, и за это я ему благодарна.