“Сью Грин! Где она?” - Крикнул Холден, еще раз оглядывая комнату.
“Успокойся, Холден. Мы как раз собирались пить чай. Не хочешь присоединиться к нам? И, я вижу, ты привел компанию”. Она посмотрела на мужа, когда он вошел в комнату. В ее взгляде было что-то более угрожающее, чем обычно, когда она произнесла: “Монтегю”.
Холден обошел кресло с высокой спинкой, и именно тогда он увидел это.
По спинке кресла стекала красная капля. Он с ужасом поднял глаза, увидев Сью.
Она лежала, свернувшись калачиком на подушках, такая маленькая, такая хрупкая. Ее щеки были бледными под полуприкрытыми карими глазами. “Что ты сделала?” он накричал на свою мать, склонившись над Сью.
“Генриетта, оставайся на месте”, - скомандовал его отец из-за двери, подходя, чтобы взять под контроль свою жену.
“Сью? Сью, ты меня слышишь?” Холден провел рукой по ее лбу, прежде чем взять за подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза. “Теперь я здесь. Она больше не причинит тебе боли, любимая. Сью?”
“Холден, я не очень хорошо себя чувствую”. Ее голос был слабым.
Этого не могло быть. С ней должно быть все в порядке. Он перевернул ее руку и увидел большой осколок стекла, все еще торчавший у нее в запястье. Одним быстрым движением он вынул его, отчего кровь пошла еще сильнее. Его грудь сжалась. С ней должно было быть все в порядке. Вытащив носовой платок, он торопливыми движениями обернул им ее запястье. “Тебе нужно что-нибудь выпить. Ты потеряла много крови”.
Она кивнула, откинув голову на подлокотник кресла.
Он встал, чтобы встретиться лицом к лицу со своей матерью, и направился через комнату к столу в углу, где ее окружали колонны с задернутыми бархатными портьерами. Его кулаки сжались по бокам, чтобы удержаться от того, чтобы броситься на нее и лишить жизни ее.
“Как я уже говорила, мы собирались выпить чаю, когда вы пришли”.
“Чай? Ты пыталась убить ее! Ты собиралась пить чаю, пока она будет покидать этот мир?”
“Я и пальцем не тронула девушку. Я только пыталась уберечь ее от дальнейших травм. Чаю, дорогой?”
“Ты никому не будешь подавать чай, Генриетта”, - заявил его отец, нависая над женой. “Тебе здесь не место”.
“Ты думаешь, что сможешь запереть меня навсегда? Ты не можешь. Я не вернусь!” - закричала его мать.
Холден проскользнул мимо того места, где его отец спорил с женой, чтобы добраться до чайного сервиза. “Сью нужно что-нибудь выпить. Потом мы обсудим дела”. По его мнению, все можно было бы свести к тому, чтобы немедленно отправить ее в больницу, но пока он держал рот на замке относительно этой детали в планах. Он потянулся за чашкой, но ее вырвали у него из рук.
Улыбка расползлась по лицу его матери, превратив ее кожу в резкие морщины. “О, если это для нее, то ты должен угостить ее особым чаем, который я приготовила специально для этого случая”.
“Это не имеет значения. Просто налей что-нибудь”. Поскольку жизнь Сью висела на волоске, Холден терял остатки терпения, которые у него были.
Его мать налила чай из второго чайника на подносе и протянула его Холдену. “Это должно…помочь ей отдохнуть. Ей нужен отдых”.
Его отец повернулся к жене, его лицо исказилось от раздумий. По крайней мере, он мог держать ее загнанной в угол, пока Холден не оживит Сью. Как только она будет в безопасности, он разберется с этой женщиной.
Его отец наклонился над ее стулом, пристально глядя ей в глаза, и задумчиво произнес: “Я не видел, чтобы ты так заботилась о ком-то со времен Сэмюэля”.
“Ты в чем-то обвиняешь меня, Монтегю?”
Холден взял чашку чая и вернулся к Сью. Пусть его родители спорят; ему нужно, чтобы со Сью было все в порядке. Она должна была быть в порядке. Опустившись на колени рядом с ней, он поднес чашку к ее губам. “Выпей чаю, Сью”.
“Не давай ей это пить!” - взревел его отец.
Холден забрал чашку у Сью и поднял глаза. “Что это?”
“Яд”, - заявил его отец, позволив слову повиснуть в комнате, как мерзкой субстанции, которой оно и было.
Холден встал, сузив глаза, глядя на свою мать через комнату. Она пыталась отравить Сью после того, как ранила ее? Она действительно была тем ужасным человеком, в котором ее всегда обвинял его отец. Он швырнул чашку на пол и сделал обвиняющий шаг вперед. “ Ты собиралась ее отравить?
“Не слушай Монтегю! Он никогда не понимал меня!”
“Не так ли, Генриетта?” Губы его отца скривились в гримасе, которая, казалось, выражала неприкрытую ненависть к этой женщине, и Холден обнаружил, что не может винить его. Впервые в жизни он согласился со своим отцом. “Я знаю, что ты делала все прошлые годы . Я знаю, что ты планировала здесь сегодня”.
“Ты ничего не знаешь! Ничего, говорю тебе!”
Холден подошел, чтобы налить Сью чай. Надеюсь,что в этом чайнике не будет яда. Как он позволил этому случиться? Его беспечность чуть не убила Сью. Больше никогда. Он никогда больше не позволит матери манипулировать им. Он никогда больше не будет хранить секреты, которые могут причинить боль другому. Никогда. Его руки дрожали, когда он наливал чай. Он был таким дураком.
“Ты убила нашего сына, и думала сделать то же самое снова сегодня”. От голоса его отца задрожали картины на стенах.
Холден позволил ему кричать. Позволил штукатурке треснуть в гостиной и фарфору загреметь в шкафчиках. Он только хотел, чтобы Сью была здорова, а мать наконец ушла из его жизни. Его отец был прав. Тетя Пенелопа была права. А он был так ужасно неправ. Он с гневом выдохнул, когда пересек комнату, чтобы опуститься на колени рядом со Сью.
Спор за его спиной продолжался, когда он поднес чашку к губам Сью. “Выпей это”.
Она слегка кивнула ему и взяла чашку здоровой рукой.
Его мать все еще кричала ему в спину. “Я сделала то, что было лучше для этой семьи — концепцию, которую ты никогда не сможешь постичь, Монтегю!”
Холден выпрямился при ее словах, поворачиваясь к ней. “Как будет лучше для этой семьи?” он прервал ее. “Как убийство моего брата и принуждение меня расти без матери могут быть лучшими для семьи? Я член семьи, не так ли? Ты знаешь, что я всю свою жизнь брал на себя вину за то, что был не тем сыном, которого оставили позади? Я провел всю свою жизнь, убегая от того беспорядка, который ты устроила в нашей семье! ”
“Сэмюэль собирался причинить тебе боль, Холден. Ты бы видел выражение его глаз”. Она покачала головой. “Ты был моим ребенком”, - прошептала она, вытирая слезу с глаза.
Кулаки его отца сжались по бокам. “Убийство еще одного ребенка не вернет мертворожденного, Генриетта”.
“Мои действия защитили Холдена. Ты не можешь этого отрицать”, - возразила она, глядя на мужа. “Ты запер меня, когда все, что я сделала, это помогла Холдену так же, как не смогла помочь своему идеальному маленькому ребенку”.
“Твоя помощь не понадобилась, мама”, - прорычал на нее Холден.
“Теперь это твое оправдание? Ты думала, что эта бедная девушка убьет Холдена, поэтому решила сначала избавиться от нее?” Его отец поднял руку, указывая на Сью.
“Ты определенно выбираешь злодейских противников — семилетнего мальчика и юную леди ...” Холден с отвращением покачал головой. Как он вообще мог подумать восстановить связь с этой женщиной?
Голос его матери повысился, чтобы соответствовать его собственному гневу. “Эта шлюха собиралась забрать тебя у меня. Я видела, как это происходило прямо у меня на глазах. Ты мой, Холден. Мой.”
“Ты чуть не убила Сью!” - взревел он.
Он услышал, как Сью тяжело вздохнула позади него. По крайней мере, она была достаточно в здравии, чтобы слушать.
“Она уже убила Сэмюэля. Почему не другого? Моего сына, моего наследник”. Слова с трудом вырывались у отца сквозь стиснутые челюсти.
“Я уже потеряла слишком много детей. Я не могу потерять и тебя”. Его мать промокнула еще одну слезу.
“Я думаю, что ты потеряла меня давным-давно, мама. Я просто не осознавал этого до сегодняшнего дня”. Он повернулся к Сью, окинув взглядом ее бледное лицо. Ей нужен был врач. К сожалению, в данный момент у нее был только он. Его брови сошлись на переносице, когда он склонился над ней, схватившись за спинку кресла у нее над головой. Он находил небольшое утешение в том факте, что она все еще дышала. Она все еще была жива.