Ему вдруг захотелось еще раз встретиться с нею, в более подходящей обстановке.
— Я бы с такой хоть всю ночь провозился, — сказал малыш Финч, а Сэм рассмеялся и в шутку двинул его кулаком по плечу.
— Ишь чего захотел! Да она двух таких, как ты, на фарш пустит, — поддел он. — Тут, брат, настоящего мужчину подавай!
— Был бы случай, — сказал Финч, — а я уж рискну.
— Кстати, — неожиданно подал голос Боб, — чего это ты обозвал меня переодетой Мерилин Монро? Что я тебе, пидер какой?
— Да так, трепанул, что на язык подвернулось, — ответил Винс.
— Да, но почему про меня, а не про Финча и Сэма?
Винс поглядел на Боба с озорной ухмылкой.
— Пока на тебя не посмотрел, мне это и в голову не приходило.
— Так учти — мне это не нравится. Ты полегче на поворотах.
— А не то что? — злобно спросил Винс, заводясь снова. — И чего ты ко мне прицепился, чего тебе надо?
— Я свое сказал, и точка.
— Вечно тебе надо свое сказать. Может, наше кодло тебе не по вкусу?
— Кодло что надо.
— Тогда заткнись! Стоит кому чего предложить, так ему обязательно надо свое сказать.
— Чего думаю, то и говорю, — ответил Боб. — А насчет предложить, так у нас, по-моему, один только и предлагает.
Винс подобрался. Вот оно, наконец-то слово сказано.
— Ты это о чем? — спросил он.
— О том, что ты все по-своему воротишь, а другие и слова не скажи!
Глядя на Боба в упор, Винс медленно вытащил руки из карманов.
— Пока что вроде никто мне не возражал.
— Еще бы, они у тебя по струнке ходят.
— Значит, тебе с нами делать нечего. Ты в меньшинстве, один против трех.
— Слышь, Боб, хватит тянуть резину, — вмешался Сэм. — К чему ты все это завел?
— Я только сказал, чего думаю, — возразил Боб; насупленное его лицо раскраснелось.
Винс, который не спускал с него глаз, понял, что момент еще не настал.
— Ладно, сказал, а что теперь?
— Да я… мне… что, уж и сказать нельзя, чего думаешь?
— Отчего же, — произнес Винс. — В любое время дня и ночи.
Он похлопал Боба по плечу, а другой рукой обнял Сэма за шею.
— Боб свое сказал, чем теперь займемся?
— Пусть Боб и предложит, — сказал Сэм, — а то он только ворчать горазд.
— И то верно, — подхватил Винс. — Ну, Боб, чем займемся?
— Не знаю, — угрюмо ответил Боб.
— В «Тивви» появилась стриптизочка, — объявил Финч, выскакивая откуда-то сзади. — У входа картинки расклеены — мм-м!
Он руками изобразил роскошнейший торс.
— А после можно податься к «Троку» или в «Гала-румс» — поклеить девчонок, — сказал Сэм.
— В «Гала-румс», чего доброго, после прошлой недели еще и не пустят, — сказал Винс. Они тогда затеяли драку на танцплощадке.
— А в «Троке» — Джексон, — напомнил Боб.
— Ну, он-то против нас ничего не имеет, — возразил Сэм. — Он пустит.
— Этот-то верзила, кретин, пижон и выпендряло! — сказал Винс. — Ждать недолго, скоро ему начистят харю, и уж я ни за что этого не пропущу, хочу там быть — посмеяться вволю.
— Может, сперва махнем в «Тивви», а потом в «Трок»? — предложил Сэм, — и Винс одобрительно кивнул.
— Идет. Значит, сперва в «Тивви», порадуем Финча.
— Почему это меня? — запротестовал Финч. — Можно подумать, вас девочки не интересуют.
— Сидим мы тут вечерком с викарием и попиваем, значит, винцо из одуванчиков, и я ему говорю, — начал Винс. — Так и так, говорю, викарий, уж и не знаю, что делать с юным Финчем. На уме у него одни бабы, викарий, а ум-то у него, сами знаете, где — в штанах…
— Ладно, кончай, — сказал Финч.
Винс осклабился, подмигнул Сэму, они вцепились Финча и, схватив за лодыжки, перевернули его вверх ногами. Финч повис сантиметрах в пятнадцати над мостовой. Он яростно изворачивался, из карманов у него сыпались монеты.
— Пустите, шакалы вонючие! Кончайте ваши подлые шуточки!
— Может, вытащим у него, пусть поостынет? — спросил Винс, притворяясь, что собирается расстегнуть у Финча ширинку.
— Только попробуйте, суки! — взвыл тот.
— Да ну его, еще застудим, — ответил Сэм. — Самим потом жалко будет.
Они выпустили Финча — тот уперся руками в мостовую. Они стояли и заходились от хохота, пока он вставал, а потом суетливо ползал по мостовой за выпавшей мелочью. Винс хлопнул его по плечу и поставил между собой и Сэмом.
— Давай двигай, пошли посмеемся от пуза да поглядим на этот кадр.
Они сели в автобус и шумно расположились на крыше. Сошли они на углу Рыночной улицы. Театр «Тиволи» находился в переулке неподалеку от центра. Театрик был маленький, но теперь, когда закрылась «Аль-Амбра», других театров в Крессли не осталось. «Тиволи» гордился, что наряду с лидским «Городским варьете» является одним из старейших мюзик-холлов страны и в свое время на его сцене выступали все легендарные «звезды» эстрады. Но эти золотые деньки остались в далеком прошлом. Конкурировать с огромной аудиторией и бешеными гонорарами, которые платили на телевидении, театру было не под силу, и вот уже пятнадцать лет на его афишах не появлялось ни одного мало-мальски крупного имени. Теперь в его программах выступали только третьестепенные гастролеры — безнадежные неудачники, неунывающие энтузиасты да еще солистки стриптиза и полуголые статисточки разного возраста, очарования и таланта.