Шарлотта снова кинула взгляд на деревья. Соперники еще разговаривали.
— Кроуч, пожалуйста, идите туда и посмотрите, не собираются ли они начать дуэль?
— Да, миледи.
Шарлотта опять повернулась к брату.
— И что за содействие?
Его масленая улыбочка стала еще шире.
— Ничего особенного и уж ничего такого, от чего ты откажешься — ну, если, конечно, хочешь снова занять свое законное место в обществе.
— И в чем заключается это твое «ничего особенного»?
— Разумеется, аннулирование брака, чтобы ты смогла выйти замуж за кого-нибудь более достойного, чем этот твой нищий преступник. Если ты объявишь, что Макгрегор — лжец и мошенник, каким он и является, если отречешься от него, если публично подтвердишь, что он бесчестный мерзавец, пытавшийся украсть титул у кузена и для этого похитивший его, если скажешь, что он импотент, я позабочусь о том, чтобы ты получила все, чего хочешь.
Шарлотта потрясенно смотрела на брата.
— Импотент? — Она собиралась сказать вовсе не это, просто это слово первым оказалось у нее на языке.
Коллинз кивнул и заговорил гладким, убедительным, словно обвивающимся вокруг нее голосом.
— Ты получишь все, Шарлотта — нового мужа, такого, который подарит тебе детей, титул, деньги, положение, власть. Все это будет твоим. Только дай мне слово, и я скажу Карлайлу, что ты согласна свидетельствовать за него и против Макгрегора. Ты снова станешь свободной, но на этот раз получишь мое благословение, чтобы твое возвращение в общество прошло гладко. И все это опять будет твоим, Шарлотта, все, чего ты когда-либо хотела.
Шарлотте показалось, что мужские фигуры там, за деревьями, начали расходиться в разные стороны. Нужно остановить глупого, благородного мужа прежде, чем его убьют, придется брать дело в свои руки.
— Я вижу только один разумный ответ на твой план, — сказала она брату, стаскивая с руки перчатку.
— Я так и думал, — самодовольно ухмыльнувшись, ответил он.
Долей секунды спустя ее кулак со всей возможной силой врезался в его нос.
Шарлотта не стала дожидаться реакции брата, она припустила к деревьям вслед за Кроучем. Судя по проклятиям, раздававшимся сзади, брат не сильно отставал от нее.
Она выскочила из-за деревьев в ту самую минуту, когда Притворщик прицелился в ее мужа. Раздался знакомый грохот, из дула пистолета вырвалось облачко дыма. Сердце ее остановилось — муж пошатнулся, схватился за грудь и упал на землю.
— Дэр! — пронзительно закричала Шарлотта — так громко, что стайка птиц, сидевших на ближайшем дереве, взмыла в воздух. Снова послышался грохот — Бэтсфоум схватил второй заряженный пистолет и выстрелил в Притворщика, но Шарлотта не обратила внимания на то, что Джеффри, вскрикнув, тоже упал. Ее глаза не отрывались от тела мужа.
Она как-то сумела пересечь поле и, рыдая, кинулась на грудь Дэра, выкрикивая его имя. Сердце ее разорвалось на миллион кусочков, каждый из которых страшно болел. Его сюртук распахнулся, открывая огромное красное пятно прямо над сердцем, но сколько Шарлотта ни старалась, она не могла сквозь слезы, застилавшие глаза, разглядеть рану и остановить кровотечение.
— Как ты мог так поступить со мной? — рыдала она, пытаясь развязать его шейный платок. Горячие слезы текли по щекам и капали на руки. — Неужели я так мало для тебя значу? Как ты мог так легкомысленно отнестись к себе? О, Дэр, я так тебя люблю, я не смогу без тебя жить, разве ты этого не знаешь, глупый ты, глупый?
— Если ты не перестанешь давить мне на шею, то просто задушишь меня, — прошептали над ухом. Шарлотта потрясенно посмотрела на мужа. Целый глаз Дэра слегка приоткрылся, она уловила знакомый синий блеск.
— Дэр? — нерешительно произнесла Шарлотта, все еще удерживая его шейный платок своими испачканными кровью руками. — Дэр?
— Шш, — услышала она в ответ, и глаз закрылся. — Изображай, что я умер. Плачь и рыдай, у тебя прекрасно получалось.
Он снова открыл глаз буквально на секунду и произнес:
— Я тоже люблю тебя, Шарлотта, и никогда не оставлю. Никогда.
Она смотрела на него, смутно ощущая, что остальные уже подбежали к ним. Он хотел, чтобы она изображала отчаяние? Велел плакать и рыдать? Дэр хотел, чтобы она изображала отчаяние? Изображала?
Шарлотта медленно отпустила платок и взглянула на свои пальцы. Да, они действительно красные.
Но это какое-то странное красное, не похожее на кровь, которой залило ее руки после взрыва. Это красное было… в общем, оно было фальшивым. А если кровь на рубашке не настоящая…
— А-а-а! — взвыла Шарлотта, упала на тело мужа и тут же снова закричала, гораздо громче, чтобы заглушить его невольное «ох», — она слишком сильно придавила его. Шарлотта выла, рыдала, грозила кулаками и обещала страшные кары Господу, раз он так жесток и забрал у нее мужа — она делала все, разве только не посыпала пеплом волосы и не надевала власяницу.