В это утро только осознание того, что борьба за Люси приносит свои плоды, служило ей утешением. Как ей посоветовал Сол, она знакомилась с новыми владениями, смотрела, где что находится, и строила планы на ближайшие дни.
За обедом она съела омлет с тостом с маслом и занялась устройством комнаты, которую Сол выделил ей под мастерскую. Если бы у нее было настроение немного лучше, она была бы просто вне себя от радости, увидев, что Сол предвосхитил ее самые смелые ожидания. Начиная от прекрасных рабочих столов, закрытых шкафов для хранения инструментов и изделий и кончая открытыми выставочными полками вдоль стен, выкрашенными краской цвета магнолии, — все, о чем она только могла мечтать, было в комнате, превращенной в первоклассную мастерскую. Но к ее радости примешивалась горечь разочарования от утреннего разговора с Солом.
Она устало положила руку на поясницу. Все эти перетаскивания вещей с места на место, конечно же, не пошли ей на пользу. Она с тихим вздохом опустилась в удобное мягкое кресло, которое Сол с мудростью провидца предусмотрел для таких случаев.
Вдруг взгляд Пенни упал на маленькую картонную коробку, в которую она сложила всякие мелочи, которые взяла из квартиры Таппи, в том числе маленький ежедневник в красной обложке. Именно там Пенни прочитала о любви между Таппи и Солом.
Давно ли ее сестра лежала в объятиях Сола, ощущая силу и мощь его тела, думала Пенни, напрасно стараясь подавить какое-то чувство зависти, шевелившееся в ее душе при этой мысли. Она нахмурилась. Ее горе было еще таким свежим, отчаяние таким сильным в тот ужасный день, когда она открыла эту маленькую тетрадочку, моля о чуде, которое натолкнуло бы ее на правильные действия. Тогда она сделала для себя это открытие и, ошеломленная, даже не взглянула на дату этой записи! Со временем все повернулось таким образом, что ей пришлось срочно обращаться к Солу ван Димену за помощью.
Теперь, когда муки ревности терзали ее сердце, она хотела узнать, когда ее муж делал предложение ее сестре-близнецу. Успокаивая себя напоминанием о том, что Таппи всегда делилась своими секретами с ней, Пенни вынула дневник из коробки.
Вот она, одна простая фраза, которая как нож вонзилась в сердце: «Сол попросил меня снова подумать о браке». Какой же это месяц? Пенни вскрикнула от неожиданности — август!
Комната внезапно потемнела, и Пенни едва не упала в обморок. В августе Таппи была на пятом месяце беременности... И Сол предлагал ей выйти за него замуж!
Пенни пересилила себя и перевернула страницы дневника назад, зная заранее, что она там найдет, — да, это здесь! Апрель... В апреле Таппи созналась, что была в постели с Солом... В апреле была зачата Люси...
Сол — отец Люси! Как иначе может она понимать всю эту цепочку фактов и событий? И все же ее сестра, которая в то время уже жила с Майклом, предпочла выйти замуж за человека, которого любила, а не за того, с кем имела короткую связь. После нескольких месяцев раздумий, после того, как она поняла, что беременна, Таппи отклонила предложение Сола и дала ему утешительный приз — позволила быть крестным отцом его собственного ребенка!
Рыдание вырвалось из груди Пенни. Господи, как же должен был Сол страдать после смерти Таппи, зная, что он никогда не сможет обоснованно доказать, что этот ребенок — его. Каким беспомощным и разозленным он был, когда Пенни упрекала его, напоминала об ответственности перед девочкой и в то же время хотела взять маленькую племянницу к себе, отказывая ему в доступе к Люси, в любой информации о ней. И какое потрясение должен был он испытать, когда она явилась к нему в офис и объявила, что хочет, чтобы он женился на ней и чтобы они с Люси временно пожили у него в доме!
Ничего удивительного, что он не сдержался и дал волю своему презрению к ней перед тем, как изложить свой собственный план. Теперь она понимала, почему он хочет привязать ее к себе самыми прочными узами, которые закон ему давал. Почему прошлой ночью он заверил Пенни, что у нее нет оснований для волнений, почему, наконец, достигнув своей цели, он утратил к ней всякий интерес...
Сол все еще любит ее сестру, мать своего ребенка. Она не хотела верить, но все факты подтверждали это. Прошлая ночь была «мучительна» для него. Прошлой ночью в полумраке гостиной, освещенной только огнем камина, закрыв глаза, слушая ее голос, повторявший его имя, он представлял себе, что это ее сестру он снова держит в своих объятиях, ее тело покрывает поцелуями, овладевает ею со всей силой страсти...
Пенни застонала... Все, что она только что открыла для себя, леденило кровь. Она никогда не сможет соперничать с Таппи. Она не так красива, как ее сестра, у нее нет веселости Таппи, ее способности радоваться жизни. Все, чем она может быть для Сола, — это мучительным напоминанием о том, что он потерял. Он будет терпеть ее в своем доме, потому что она дала ему единственное, в чем Таппи отказала, — опеку над его собственным ребенком, возможность воспитывать Люси, видеть, как она растет, взрослеет.
Чувствуя себя совсем разбитой от пережитого шока, Пенни закрыла дневник. Это был секрет, который тщательно охранялся. Конечно, Майкл не знал ни о чем, и Таппи, которая, раньше поверяла сестре все свои самые заветные тайны, на этот раз ничего не рассказала.
Зная свою сестру, Пенни могла себе представить, какие муки испытывала Таппи, пока не приняла свое окончательное решение. Неудивительно, что, уже, будучи беременной, она так долго тянула со своим замужеством. А что же Сол? Сол, который уже столько потерял, отказал себе в праве на ребенка, пока она, Пенни, не ворвалась в его жизнь, ни о чем не подозревая, предлагая ему этого ребенка, который есть его плоть и кровь!
Он бережно хранил тайну, скрытую глубоко в сердце, и, по всей видимости, вряд ли открыл бы ее сейчас, если бы... комок подступил к ее горлу. Она задрожала. Неужели он намерен ждать решения суда и затем обрушить на нее все эти веши?
Он что, собирается беречь эти факты, пока она не выиграет битву за опекунство над ребенком, и уж затем поведает ей истинную причину, заставившую его согласиться на этот брак, истинную причину того, почему он настаивал, чтобы этот союз был настоящим во всех отношениях?
Что за дуреха она была, даже на мгновение вообразив, будто Сол что-то испытывает к ней, не говоря уже о том, что он полюбил ее!
Опустошенная, Пенни поднялась на ноги. Она догадывалась, почему он не говорил ей обо всем этом: верность памяти ее сестры, страх, что, возможно, если она узнает правду, то будет меньше любить Люси, не будет так безоговорочно готова взять опекунство над племянницей. Если причина в последнем, то это показывает, как мало Сол в действительности знает ее. Люси — это не только дочь Таппи, это также часть ее — Пенни — жизни. Она любит эту малышку, просто любит... В ее представлении любовь не зависит от тех или иных обстоятельств. Это неизменное, вечное чувство. Несмотря на то, что узнала теперь, она будет продолжать делать все, что может, для них обоих, если, конечно, они позволят.
Пенни сидела и как-то механически думала о том, что будет делать во второй половине дня. Она решила познакомиться с окрестностями. Прогулка вокруг дома завершилась на остановке автобуса; отсюда можно доехать до ближайшего городка. Пенни так и сделала. Она глядела на витрины магазинов, бродила по улицам, смешавшись с толпой домохозяек, многие из которых везли в колясочках малышей.
Вскоре и она будет ходить с Люси вот так же, как они, утешала она себя. Другой вариант был слишком ужасен, чтобы думать о нем.
Пенни зашла в большой супермаркет, купила там кусок говяжьей вырезки, грибы, лук, нарезанный кольцами, тесто, затем ее привлекли соблазнительного вида пирожные. Выпив чашку кофе, она отправилась в обратный путь домой.
Домой... подумала она с иронией и печально улыбнулась: прекрасный дом Сола был еще далек от того, что она понимала под родным очагом. Пока будет продолжаться отчуждение и холодность между нею и мужчиной, которого она уговорила жениться на себе, мало шансов, что обстановка в этом доме будет такой, какой ее хотел бы видеть Сол.