В данном случае она понимала, что Сол прав, и это терзало ее. Кто она такая, чтобы менять выбор, сделанный Таппи после месяцев мучительных раздумий?
Вероятно, в комнате, несмотря на центральное отопление, было холодно, потому что Пенни дрожала. Сейчас, когда все так хорошо складывается, ей совсем не хотелось отдалять Сола. Она глотнула воздуха и заставила себя говорить спокойно, на совсем другую тему:
— На десерт я купила «Павлову».
Это ее неожиданное замечание повисло в гнетущей тишине.
— Что-что? — Погруженный в свои мысли, Сол, казалось, и не слышал ее. Он нервно провел рукой по волосам и повернулся к ней. — О, я вижу... Нет, этого я не хочу. Спасибо. Я предпочитаю что-нибудь более существенное — сыр или печенье, может быть?
— Конечно, — кивнула Пенни. Медленно и с достоинством взяла она стоявшую перед ним пустую тарелку для десерта и вышла из комнаты.
На кухне блюдо, называемое «Павлова», уже было выложено на красивую тарелку. Это была аппетитная смесь из сливок, фруктов и безе; все это великолепие теперь, как показалось Пенни, насмешливо поглядывало на нее.
Горечь и разочарование — вот что испытывала она. Как у Тантала [16], вещи, к которым она стремится, вроде бы так близко от нее, но, когда ей кажется, что она вот-вот достигнет их, они ускользают.
Существует ли вообще что-либо, чего она сможет достичь в отношениях с Солом? Ожидать, чтобы он полюбил ее, — это было бы уж слишком... сможет ли она когда-нибудь, по крайней мере, понравиться ему?
Может быть, в его последней фразе содержится какой-то символический смысл, думала она. Снова скрытый намек на ее прошлое, такое отвратительное, каким Сол его себе представляет?
С плачем, Пенни ударила кулаком по отвергнутому десерту и, вконец расстроенная, наблюдала, как он разлетелся под ее сердитой рукой.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
На следующее утро, как только зазвенел будильник, Пенни протянула руку и выключила его. Она специально поставила его на такой ранний час, чтобы умыться раньше, чем Солу потребуется ванная. Борясь с зевотой, Пенни заставила себя спустить ноги с кровати и стала искать тапки. Она мало спала этой ночью, размышляла, теряясь в поисках легких решений тех проблем, которые ставила перед ней жизнь. Наконец она нашла свои тапки из светло-голубого атласа и надела их.
В конце концов, плохое настроение Сола не могло продолжаться бесконечно долго! Ко времени, когда Пенни прибрала кухню после беспорядка, который сама же учинила, она вымыла руки и, как он просил, принесла сыр и печенье; казалось, к нему снова вернулось хорошее расположение духа.
Когда она закончила мыть посуду после ужина и присоединилась к Солу в большой гостиной, они провели остаток вечера вместе. Впрочем, каждый занимался своим делом: Пенни смотрела телевизор, Сол читал технические журналы.
Было уже одиннадцать, когда Пенни надоели вечерние программы, и она объявила, что собирается идти спать. На какой-то момент, когда Сол, зевнув, коротко бросил: «Чудесная мысль, пожалуй, я тоже последую твоему примеру и присоединюсь к тебе», она вообразила, что он говорит буквально, и сердце ее радостно забилось. Однако она быстро поняла свою ошибку, когда он прошел мимо ее спальни к своей, кивнул и довольно банально пожелал «приятных сновидений».
И тогда Пенни приняла решение: с этого дня она будет строить свою жизнь независимо от Сола — собственно, именно так она и планировала с самого начала. Пенни надела ночную рубашку и легла в постель. А это означает, продолжала она обдумывать свой режим дня, что она будет рано вставать, готовить Солу горячий завтрак и провожать его на работу! Раз уж он отводит ей роль домохозяйки, она справится с ней в лучшем виде!
Следующие дни прошли спокойно, без каких-либо особых происшествий. Не было ни ссор, ни дружеских бесед. Каждое утро Сол рано уезжал из дома. Он много работал над Ближневосточным проектом, стараясь закончить его в кратчайшие сроки. Домой он возвращался уже вечером и садился за стол. К этому времени Пенни готовила ему ужин, который ставила перед ним с самым почтительным видом.
Затем они сидели в гостиной и читали или смотрели телевизор, пока Пенни, не в силах выдержать замкнутость Сола, не желала ему спокойной ночи и не уходила в свою спальню, где ее ждала одинокая ночь.
Встреча с адвокатом Сола прошла очень удачно. Они ожидали решения суда в их пользу, это поддерживало Пенни. Она так организовала свою работу по хозяйству, что у нее оставалось время вновь заняться выполнением заказов, наладить свой бизнес.
Так пролетели две недели. Пенни за это время научилась принимать события такими, как они есть, побывала во всех магазинах и изучила необходимые службы соседнего городка и навешала Люси, как только у нее выдавалось время.
Однажды во время одной из поездок в город за покупками Пенни пришла в голову мысль выставить свои изделия в красиво оформленной витрине магазина на главной улице. Когда только начинала собственное дело, она напечатала визитные карточки, в которых указала свое имя и номер телефона. Теперь она изменила этот номер и под этими сведениями поместила свое звание — член общества граверов по стеклу. Домой Пенни возвратилась очень довольная собой.
Она покажет Солу, что будет независима от него. Ни в деньгах, ни в любви... ни в чем!
Неделю спустя, когда Пенни, находясь в своей мастерской, говорила по телефону с новым заказчиком относительно гравировки на канделябре, она услышала, как к дому подъехала машина и вскоре хлопнула входная дверь.
О Боже! Она так увлеклась своей работой, что и не заметила, как пролетело время. Сол уже вернулся с работы! Ведь она еще и не начинала готовить ужин...
Предвидя упреки в свой адрес, Пенни взглянула на часы и увидела, что она ошиблась — Сол сегодня вернулся домой много раньше, чем обычно.
— ...для моей жены, — продолжал говорить невидимый заказчик на другом конце провода. — У нас с ней годовщина свадьбы, и я бы хотел что-нибудь романтичное.
Пенни слышала, как Сол зовет ее, а затем его шаги на лестнице, но заставила себя продолжить разговор с заказчиком.
— Я предлагаю такое известное изречение: «Любовь — неугасающий свет», — сказала Пенни и в ответ услышала одобрительный возглас. — Если вы хотите посмотреть заранее, как это будет выглядеть, я могу показать вам образец. — Свободной рукой она дотянулась до полки и погладила тонкий край прекрасного английского хрусталя.
Выяснив заранее, что ее заказчик живет неподалеку, Пенни не удивилась, услышав, что он с радостью принимает ее приглашение. Изделия, которые изготовляет Пенни, не дешевы, и по своему опыту она знала, что люди хотят заблаговременно знать, что они получат.
— Тогда завтра в одиннадцать утра, — согласилась она. — Я буду ждать вас.
Пенни опустила на рычаг телефонную трубку и с улыбкой повернулась к Солу, который в этот момент входил в комнату и слышал конец разговора.
— Кто это был?
Он не подошел к ней, неподвижно остановившись на пороге, глаза его смотрели на Пенни вопросительно из-под тяжело нависших бровей. Сол перевел глаза с простой блузки без рукавов, которая ей очень шла, на узкие брюки цвета морской волны, облегавшие ее стройные бедра и обрисовывавшие ее длинные ноги, будто эти брюки не покупались в магазине, а были сшиты на заказ.
— Мой новый клиент. — Пенни заметила, как он нахмурился, и добавила, почти извиняясь: — Я не ожидала, что ты вернешься так рано, но я очень быстро...
— Это видно, иначе ты бы не приглашала своих клиентов в мой дом!
Пораженная, Пенни смотрела на него. Наверное, он шутит! Но по уже знакомому ей напряжению, мгновенно возникшему между ними, она с горечью поняла, что не шутит. Беспомощность, гнев и отчаяние овладели ею.
16