– Прекрасно. Хочешь подраться? Я к твоим услугам. Но я задал простейший вопрос. – Кэм вытянул доску из станка и бросил ее в общую кучу. – Сибил и так вчера досталось. Зачем ты еще добавил?
– Ты ее защищаешь? – Филип наступал на брата, пока они не оказались нос к носу. – Ты защищаешь ее после всего дерьма, которое вылил на меня из-за нее?
– У меня что, глаз нет? Я видел ее лицо вчера вечером. За кого ты меня принимаешь, черт побери? – Кэм ткнул пальцем в грудь Филипа. – Человек, лягнувший женщину в таком состоянии, заслуживает, чтобы ему свернули шею.
– Ты, сукин…. – Филип сжал кулак, замахнулся, но вовремя одумался. Он с удовольствием подрался бы до крови и даже не первой, особенно когда Этана нет рядом и некому их разнимать, только он прекрасно понимал, что заслуживает хорошей выволочки.
Фил разжал кулак, растопырил пальцы, пытаясь овладеть собой, увидел, что Сет наблюдает за ним с нескрываемым интересом, и рявкнул:
– Заткнись, пацан!
– Я и слова не сказал.
– Послушай, я о ней позаботился, так? – Филип попытался объяснить ситуацию не столько Сету, сколько себе самому. – Я гладил ее по головке, пока она плакала. Я сунул ее в горячую ванну, а потом в постель. Я остался с ней. И в награду за все это я получил час сна, так что довольно раздражителен сегодня.
– Почему ты орал на нее? – полюбопытствовал Сет.
– Ладно. – Фил глубоко вздохнул, закрыл глаза, прижал веки пальцами. – Сегодня утром она сказала, что Глория звонила ей. Вчера. Может, я отреагировал слишком остро, но Сибил должна была сказать нам.
– Чего она хотела? – Губы Сета побелели, и Кэм быстро подошел, положил ладонь на плечо мальчика.
– Не смей бояться ее, парень. Все в прошлом. Чего она хотела. Фил?
– Я не узнал деталей. Был слишком занят: орал на Сибил за то, что она не сказала о звонке Глории сразу же. Главное – деньги. – Филип перевел взгляд на Сета. – Сибил велела Глории поцеловать ее в задницу. Сказала, что Глория не получит ни денег, ни чего-то другого. Сказала, что была у адвоката и сделает все, чтобы ты остался с нами.
– Твою тетю не так легко запугать. – Кэм легко сжал плечо Сета. – У нее сильный характер.
– Да. – Сет распрямился, расправил плечи. – Она нормальная.
– Вон тот твой братец, – Кэм кивнул на Филипа, – просто придурок, зато мы, все остальные, прекрасно понимаем: Сибил не упомянула о телефонном звонке вчера, потому что был праздник. Она не хотела никого расстраивать. Не каждый день парню исполняется одиннадцать лет.
– Ну и договорились. – Бормоча под нос, Филип схватил доску и решил выместить гнев на гвоздях и дереве. – Я все испортил, мне и улаживать.
Сибил тоже должна была кое-что уладить. Почти весь день она собиралась с духом и планировала, как это сделать. В начале пятого она подъехала на такси к дому Куинов и, к своему облегчению, не обнаружила там джип Филипа. На подъездной дорожке стояли только машина Анны и ее собственная.
Субботний вечер. По меньшей мере, Филип пробудет на верфи еще час, как она и рассчитала. Сет наверняка с ним.
Сибил успела изучить их привычки, хотя и держалась в стороне, «на расстоянии десяти шагов», как сказал Филип. И все равно пострадала.
Ну, хватит тянуть время, приказала она себе. Надо сделать то, за чем приехала. Это займет не более пятнадцати минут. Она извинится, и, что бы о ней ни думали, ее извинения будут приняты. Останется только детально пересказать разговор с Глорией и уехать. Она вернется в отель задолго до того, как на сцене появится Филип. Сибил резко постучала в дверь.
– Открыто. Я скорее убью себя, чем встану.
Сибил осторожно повернула ручку и открыла дверь. И вытаращила глаза.
Гостиная Куинов часто бывала довольно захламленной, но сейчас казалось, что в ней живет банда безумных карликов.
Бумажные тарелки, пластиковые стаканчики – некоторые раздавленные – валялись на полу и столах. Повсюду разбросаны пластмассовые солдатики, словно пронеслась война, оставив устрашающие потери. Столкнувшиеся в смертоносных авариях игрушечные легковые автомобили и грузовики, посыпанные клочками подарочных оберток и конфетти, как после самой дикой новогодней вечеринки…
Полулежавшая в кресле Анна взирала на весь этот кошмар сквозь пряди волос, падавших на бледное лицо. Она перевела усталые глаза на Сибил, прищурилась и пробормотала:
– Великолепно. Только вас нам и не хватало.
– П-простите?
– Вам легко говорить, а я два с половиной часа сражалась с десятью одиннадцатилетними мальчишками. Нет… не мальчишками, – процедила она сквозь зубы. – Дикими зверями, чудовищами. Исчадьями ада. Я только что отослала Грейс домой и строго-настрого приказала ей лечь в постель. Боюсь, что этот ужас плохо подействует на ребенка. Он может родиться мутантом.
Детский праздник, вспомнила Сибил, ошеломленно оглядывая комнату. Она совсем об этом забыла.
– Все закончилось?
– Это никогда не закончится. Я буду с криками просыпаться по ночам весь остаток жизни, и в конце концов меня отвезут в психушку. У меня все волосы в мороженом. А на кухонном столе какое-то месиво. Я боюсь туда заходить. Мне кажется, что оно шевелится. Трое мальчишек умудрились упасть в воду, и мне пришлось их вытаскивать и сушить. Возможно, они схватят воспаление легких, и тогда их родители подадут на нас в суд. Одно из этих чудовищ, замаскировавшихся под маленьких мальчиков, съело кусков шестьдесят торта, потом залезло в мою машину – я не знаю, как оно проскользнуло мимо меня, они мелькали, как молнии, – и его там вырвало.
– О боже! – Сибил понимала, что это не повод для смеха, но еле сдерживалась. – Простите. Могу я помочь вам… э… прибраться?
– Я не собираюсь ни до чего дотрагиваться. Эти мужчины – один из которых утверждает, что он мой муж, и его идиоты-братья – все сделают сами. Отскребут, отмоют, ототрут и выгребут. Они-то знали, что будет! – Голос Анны превратился в злобный шепот. – Откуда мне было знать, что такое мальчишник? А они знали! И спрятались на своей верфи, использовав какой-то паршивый предлог. Видите ли, у них крайний срок по контракту. – Анна прикрыла глаза. – Они бросили меня и Грейс в пасть к этим чудовищам!… Валяйте! Можете смеяться. Я слишком слаба, чтобы сердиться на вас.
– Вы все это делали ради Сета.
– Он вволю навеселился. – Анна улыбнулась, открыла глаза. – И поскольку я заставлю все убрать Кэма и его братьев, то в конце концов мне не так уж плохо. Как поживаете?
– Спасибо, хорошо. Я приехала попросить прощения.
– За что?
Отвлеченная хаосом в гостиной и сумбурным монологом Анны, Сибил и так отступила от заранее намеченного плана, а последний вопрос совсем сбил ее с толку.
– За вчерашний вечер, – объяснила Сибил, прокашлявшись. – Я поступила бестактно, ушла, не поблагодарив вас за…
– Сибил, я слишком устала, чтобы выслушивать чушь. Вы не вели себя бестактно, вам не за что извиняться, и вы рассердите меня, если станете продолжать. Вы расстроились и имели на это полное право.
Тщательно заготовленная речь Сибил совершенно вылетела из ее головы.
– Я не понимаю, почему все члены этой семьи не хотят меня слушать, не хотят принимать мои искренние извинения… Я вела себя недостойно…
– Господи, если вы читаете лекции таким тоном, – с восхищением заметила Анна, – ваша публика наверняка сидит по стойке «смирно». Однако я отвечу на ваш вопрос. Видимо, потому, что мы сами часто ведем себя недостойно. Я бы пригласила вас присесть, но понятия не имею, от каких сюрпризов могут пострадать ваши элегантные брюки.
– Я не намеревалась оставаться надолго, – поспешно заговорила Сибил.
– Вы не видели свое лицо, – более мягко сказала Анна, – когда Сет смотрел на вас, вспоминая вашу первую встречу. Но я видела, Сибил. Я видела, что вас привело сюда не только чувство долга. Должно быть, Глория больно ранила вас, когда забрала Сета шесть лет назад.
– Я больше не вынесла бы это, – прошептала Сибил, стараясь подавить предательские слезы. – Я не смогла бы вынести это еще раз.
– Вам и не придется, – тихо сказала Анна. – Я просто хочу, чтобы вы знали: я хорошо понимаю. По роду своей работы я каждый день сталкиваюсь с несчастными людьми. Избитые женщины и дети, отчаявшиеся мужчины, никому не нужные старики. Они мне небезразличны, Сибил, мне небезразличен каждый из тех, кому я пытаюсь помочь. – Анна вздохнула. – Однако, чтобы помогать, я должна оставаться объективной, хладнокровной. Если вкладывать в каждого всю свою душу, то я долго не выдержу. Я просто измучаюсь и быстро сгорю.