Мальчик, слушая, усердно кивал, а потом пошел на зады фермы. Чемодан терся о его правую ногу. Роган возвратился в дом. О'Мор продолжал сидеть в кресле у камина, и, когда Роган появился в комнате, Ханна принесла с кухни на подносе кофейник и чашки.
– Что будет, когда мы приедем в Ирландию? – спросила она наливая в чашки кофе. – Мы просто смело приплывем туда – и все?
Колам О'Мор причмокнул.
– Как бы не так, девочка. Мне известно там одно тихое местечко а неподалеку от него есть друзья. Там я вас и оставлю с Шоном.
Она взглянула на Рогана.
– А что потом?
– Потом мы поедем на ферму моего отца в Керри. Я никогда в своей жизни не облегчал задачи полицейских, даже ирландских. Они могут и там навестить меня.
Ее лицо сразу помрачнело.
– Значит, опять тюрьма?
О'Мор чуть натужно рассмеялся.
– Но ненадолго, девочка. Можешь не заблуждаться на этот счет. Произойдет то, что можно назвать необходимой условностью. Уже через месяц ты вновь окажешься в его объятиях.
Она с беспокойством посмотрела на Рогана.
– Это правда?
– Разве я когда-нибудь лгал тебе? – Роган нежно поцеловал ее в лоб. – Надевай плащ, нам надо поторапливаться.
Он почувствовал, как она вся напряглась в его руках, когда посмотрела ему за спину, – холодный ветерок мягко коснулся его затылка. В зеркале над каминной полочкой он увидел, как дверь распахнулась, и в дом ввалился полицейский мотоциклист в больших очках, которые закрывали его глаза до самого козырька белого форменного шлема безопасности.
Он отстегнул ремешок на подбородке, снял шлем и очки. На них смотрел и улыбался Гарри Морган.
Глава 19
Лицо Моргана было отмечено печатью усталости, а пистолет в его руке слегка дрожал.
– Попробуйте сделайте что-нибудь не так – и я вас пристрелю на месте, клянусь! – хрипло угрожал он. – Руки на голову!
Он подошел к столу и незанятой рукой похлопал по почтовым мешкам.
– Значит, те два, что мы хапнули там на ферме, были подделками? Должен отдать вам должное за выдержку, Роган. Повернитесь!
Роган подчинился. Когда он поднял руки, его куртка приподнялась, обнаружив автоматический пистолет кольт, заткнутый за ремень. Морган кивнул Ханне.
– Выньте эту хлопушку левой рукой и бросьте его сюда.
Она заколебалась, и он тут же вскинул свой пистолет.
– Я пристрелил полицая там, в Скардейле. Мне теперь терять нечего.
– Делай то, что он тебе говорит, – велел ей Роган.
Левой рукой она дотянулась до автоматического пистолета и, неуклюже вынув, бросила его. Морган хотел поймать его, но промахнулся, пистолет скользнул по полу и залетел под стол.
Она автоматически сделала шаг вперед, но он покачал головой.
– Не надо!
Роган опустил руки.
– Ну, И что будем делать теперь?
– Я собираюсь совершить небольшую прогулку в лодке вместе со стариком, как это и было запланировано с Соамсом.
Ханна шумно втянула в себя воздух.
Роган обернулся и посмотрел на Колама О'Мора, слегка нахмурился.
– О чем это он говорит?
Кожа на скулах старика натянулась, глаза превратились в темные щелочки, когда он пожирал глазами Моргана.
– Он пытается заварить кашу, разве это не ясно?
– Вы, видно, отстали от жизни, Роган, – со злой насмешкой бросил Морган. – Старый ублюдок водил вас за нос с самого начала. Деньги ему понадобились совсем не для этой его проклятой организации. Он решил схватить куш себе на старость. Он использовал вас, Роган, а Соамс вовремя пронюхал об этом.
– Это правда? – спокойно спросил Роган.
О'Мор опустил очи долу, а Морган опять усмехнулся.
– Человек подтверждает. Вот почему еще на той ферме мы должны были отделаться от вас. Завтра мы должны были встретиться тут и поделиться добычей, если все пройдет нормально.
О'Мор резко взглянул на Моргана.
– Об этом я ничего не знал, Шон. Ничего не знал о планах, связанных с тобой. Да, это так, Соамс обо всем пронюхал и грозился рассказать тебе, если я его не возьму в долю. Но на этом дело и кончилось.
– Ты сказал, средства для организации...
– Я правильно оценил тебя, парень.
– Потребовал слишком большую цену за мое доброе имя. – Роган постучал себя по груди. – Я – Шон Роган, рядовой солдат Ирландской республиканской армии, а не вор.
– К черту Ирландскую республиканскую армию! – Старик сильно ударил своей палкой, об пол. – На нее ушло сорок лет, Шон Роган.
Сорок лет я отдал организации. Двадцать из них просидел в тюрьмах по обе стороны пролива, и что я заработал на этом? – Он сильно закашлялся, задыхаясь, расстегнул воротник. – Старый, разбитый, легкие – ни к черту. Мой Бог, хочу оставшиеся дни провести в комфорте или узнать причину, почему я этого не достоин.
Роган тряхнул головой, и на его лице появилось выражение, близкое к сочувствию.
– Из этого ничего не выйдет. Колам. Такие вещи не проходят.
– Не собираюсь играть с вами в игрушки, – заявил Морган.
Он вынул из кармана складной ножик, открыл зубами лезвие и перерезал бечевку, которая стягивала верх одного из мешков. Бросил нож на стол, засунул руку внутрь и вытащил оттуда пачку купюр. Бросил эту пачку Рогану, который на лету поймал ее.
– Сколько тут их, Роган? Пятьсот, тысяча? – Он похлопал по мешку. – Здесь еще их очень много. Большой Человек, и вы отнесете их для меня в лодку.
Роган внимательно осмотрел пачку банкнотов, которые оказались в его руках, и по его лицу расплылась улыбка.
– Если остальные такие же, как эти, то нести их в лодку не имеет смысла. – Он бросил пачку на колени О'Мора. – Что ты думаешь на этот счет. Колам?
О'Мор вытащил из пачки несколько бумажек по одному фунту и посмотрел их на свет. Его глаза расширились.
– Пресвятая Богородица! Они же перфорированы, все до одной.
Он подал одну купюру Ханне, которая, посмотрев ее на свет, взглянула на Рогана с удивлением.
– Что это означает?
– Месяц или два назад об этом зашел разговор в тюрьме, – ответил он. – Некоторые банки прибегают теперь к этому приему, когда переправляют большое количество наличности в качестве сырья для печатания новых денег. Такая наличность прогоняется через электронную машину, которая пробивает на них крупный кодовый номер, как вот здесь.
– То есть делает их негодными?
– Как законное платежное средство. В этом и заключается смысл такой операции.
– О чем, черт возьми, вы говорите?
Морган высыпал из мешка на стол целую кучу пачек, часть из которых упала на пол. Он лихорадочно осмотрел одну, потом другую, потом еще одну. Когда он обернулся, лицо его было белым как мел.
– Они все такие, каждая проклятая бумажка!
– Вам просто не повезло, Морган, – заметил Роган.
Колам О'Мор громко расхохотался.
– Если бы ты мог видеть свое лицо, прохвост! Как бы там ни было, но все здорово потрудились.
– Это ваша вина, старый кретин! – Морган в сердцах плюнул в него. – Вся эта чертова затея оказалась с самого начала пустой тратой времени. Нам бы следовало сначала проверить, насколько верна ваша информация.
– И на старуху бывает проруха, парень, – отозвался Колам О'Мор и оттолкнувшись от подлокотников, встал.
Морган выстрелил в него два раза, сила ударов от пуль бросила его опять в кресло. Ханна издала вопль, а Роган стремглав нырнул под стол, молниеносно схватил за рукоятку свой автоматический кольт.
Морган прыгнул назад, чтобы лучше разглядеть его, но было уже поздно. Первая пуля Рогана пронзила ему грудь, вторая вонзилась в живот, отбросив Моргана назад, к стене. Он выронил свой пистолет и упал на колени; с лица его слетело всякое выражение, а потом он и сам рухнул плашмя.
Колам О'Мор согнулся от боли. Ханна, упавшая на колени рядом с ним, пыталась приподнять его голову. Роган бросил кольт на стол и поровнее усадил старика в кресле. Тот крепко зажмурил глаза, стиснул от боли зубы, его лоб покрылся потом.