— Их-то надо ли?
— Надо, милая…
— Эй, девоньки! — нараспев тянет Таисия. — Чай, ко сну поклонило, а? Послушаем-ко нашу гостью…
И так резко звучит этот ласковый возглас, что старушки зашевелились, приподнимая головы и моргая глазами, а, опомнившись, быстрее задвигали вязальными спицами, поглядывая то одна, то другая — на Таисию и Устинью Семеновну.
Капитан Лизунов только что вернулся от начальника горотдела милиции подполковника Клинкова. Лизунов был явно не в духе. Этот выскочка, младший лейтенант Каминский проговорился Клинкову, что дело с ограблением сберкассы, которое долго никак не удавалось раскрыть, по указанию Лизунова попросту «пришили» мелкому вору Конареву, хотя тот, по всем признакам, не имел об этом ни малейшего представления. Лизунов приказал включить дело в обвинение против Конарева, чтобы преступление числилось по отчету доказанным и раскрытым. Воришке все равно сидеть пять или восемь лет. Дескать, даже лучше для населения, если позднее вернется из колонии…
Лизунов вызывает по телефону Каминского. Тот входит в кабинет настороженный, внимательно поглядывая на капитана, перебиравшего на столе бумаги.
— Слушаю вас…
По мрачной усмешке его ясно, что разговор предстоит серьезный.
— Ну, как у вас там… с Конаревым? — не глядя, спрашивает Лизунов.
— Ничего нового. Я доложил об этом подполковнику, когда он вызывал. Трудное дело…
— Но какой черт дернул вас за язык бахвалиться перед Клинковым! — взрывается Лизунов, тяжело глядя на Каминского. — Ясно ведь, что ограбление сберкассы — дело рук Конарева! Так и указано в отчете… А теперь…
— Конарев к этому ограблению непричастен, — прерывает его Каминский. — В отчете — липовый показатель…
— Вас же хотели спасти! Или рветесь получить от Клинкова выговор? Вы, кажется, заочно в юридическом учитесь? Чему вас там учат?
— Во всяком случае — не очковтирательству, — побледнев, сдержанно отвечает Каминский.
— Вон как? — усмехается Лизунов. Помолчав, тише добавляет: — Хорошо… Но в первую очередь вы получите выговор от меня за неумелое расследование дела об ограблении сберкассы. Вероятно, этого вы и добивались, когда занимались трепом у Клинкова…
Без стука в дверь входит сержант Москалев.
— Ну, привезли? — едва увидев его, спрашивает Лизунов.
— На работу ушел.
— Взять с работы! — приказывает Лизунов и глядит на Каминского: — Кстати, вы поведете это дело. Уж тут-то все ясно, виновность доказывается простым опросом свидетелей. Или вы и это дело попробуете усложнить?
Каминский с усмешкой отводит глаза.
— Где он работает, этот Макурин?.. В шахте? Гм… Ладно, оттуда не берите, никуда не уйдет. Бригадир? Черт его знает, куда у нас смотрят, когда подбирают людей на руководящие должности! Ведь этот Макурин, судя по всем данным, прохвост, а ему поручают людей воспитывать. Ладно, решили! — Лизунов обращается к Каминскому: — Уж на этот-то раз поведите дело, что называется, с блеском. Хоть этим постарайтесь прикрыть свои грехи с Конаревым.
— Какие грехи? — с удивлением смотрит на него Каминский, но Лизунов отмахивается:
— Ладно, ладно, идите… Сами понимаете, о чем разговор… Вперед умнее будете.
12
Андрей вошел в коридор, обдумывая, кого бы из ребят взять с собой. За три месяца характер каждого из восьми человек не узнаешь до тонкостей, но все же о любом он мог уже кое-что сказать.
«Кого же взять? — который раз задает себе этот вопрос Андрей, все больше склоняясь к мысли, что пойти на дежурство должен прежде всего Пахом Лагушин, юркий и исполнительный парень.
«Значит его… И Лешку Кораблева, этот богатырище и философ к тому же. Убеждать умеет. Только вот на девочек поглядывает… Ну, на моих глазах будет, от себя не отпущу…»
Около телефона за столом начальника участка сидит, заглядывая в журнал, Степан Игнашов. Он поднимает голову, встречается взглядом с Андреем, и кивает на черную коробку телефона.
— Звонили снизу, из балмашовской бригады: воды, говорят, много что-то появилось в забое… Как бы на плывун не нарваться.
Балмашовцы — бригада, забой которой рядом. Ребята там — старые волки, зря тревожить не станут. И Андрей почему-то воспринимает это сообщение в прямой связи с прорывом озерной воды в старые шурфы. Ведь разработки ведутся сейчас уже где-то вблизи озера.
— Слышал, что вода в старые шурфы прорвалась? — тихо спрашивает он Игнашова, присаживаясь рядом. — Мальчик утонул.
Степан опускает глаза в журнал: