В биологии есть такое понятие – инвазивный вид. Строго говоря, это вид любого чужеродного живого существа, случайно оказавшегося не в своей экологической нише, где он не имеет естественных врагов и может бесконтрольно размножаться, вытесняя и уничтожая ее естественных обитателей. С моей точки зрения, человечество для всего живого на Земле является инвазивным видом. Но природа вынуждена защищаться. И она должна человека или уничтожить, или поставить его популяцию под контроль. Очевидно, для этого существуют свои механизмы. Мне не хотелось бы каркать и говорить о грядущих природных катаклизмах или возникновении каких-нибудь смертельных вирусов. Тут и без меня полно пророков. Я полагаю, что механизм самоуничтожения, в первую очередь, заложен природой в самом человеке. И в глобальном масштабе это, во-первых, переориентация полов на гомосексуальные отношения и, во-вторых, междоусобные войны вообще и, особенно, ведущиеся по надуманным идеологическим (религия) соображениям. Человек в обычной войне, как правило, может найти компромисс, деля территорию, собственность или имущество, но никогда не пойдет на компромисс в вопросах веры. Иначе рая ему не видать. Вот так-то.
И снова возвращаюсь к феминисткам. Даже если вы и умные, то все равно не будьте дурами. Поверьте, все нормальные мужчины за то, чтобы у вас всех были одинаковые с ними гражданские и социальные права. Не воюйте против мужчин. Этим вы только противопоставляете и разлучаете полы. И тем только пестуете вашу собственную и мужскую гомосексуальность. Просто помните, что мы разные, и относитесь к этому спокойно. Мужчине проще жить в хаосе, но бороться за то, чтобы в нем наступил какой-нибудь порядок. Однако нет никого лучше женщины, чтобы сохранять порядок вещей, каким бы он ни был.
А теперь скажите, что эту статью написал не сумасшедший.
2012
Я – эмигрант
Я – эмигрант из России, точнее, из Советского Союза. Звучит это для меня странно, хотя живу заграницей уже более 20 лет. Я эмигрант 90-х годов, когда в переломный и кризисный период существования СССР под самыми разными предлогами страну покинули десятки, а то и сотни тысяч граждан. Бежали они не от войны или непосредственной угрозы собственному существованию, а из-за исторически сложившегося недоверия к власти и ее умению разумными путями находить выход из критических ситуаций. Уехавшие хотели спокойствия и большей уверенности в своем будущем, хотя в итоге не раз горько разочаровывались. Но, как бы ни складывалась ситуация, они оказались «пооборотистей» тех, кто это сделать не сумел.
Это был отъезд за «птицей счастья», что коренным образом отличало и отличает нас, эмигрантов новой волны, от наших предшественников времен революции, когда эмиграция помогла сохранить жизни и экономическое благосостояние законопослушных и, в целом, если бы не несущие смуту революционеры, аполитичных граждан. И эти эмигранты, даже не подозревая об этом, автоматически становились врагами новой социалистической республики, что привело ко многим трагическим историям после их возвращения, по наивности, на родину.
Мы, эмигранты новой волны, не враги и таковыми, по крайней мере, официально не считаемся. Скорее, к нам относятся как к крысам, сбежавшим с тонущего корабля, или просто завидуют. Каждая неудача эмигранта –повод для злорадства в России. Хотя большинство из нас, даже, скорее, подавляющее большинство, относятся к России с симпатией и состраданием. Но при этом не забывают произнести благодарственную молитву, что мы уже не там.
Забавно сравнивать, как отличается отношение граждан бывшего Союза к эмигрантам времен революции и к тем, кто покинул Россию в период так называемой перестройки. Они через 70 лет вдруг воспылали страстной любовью к бывшим, дышащим на ладан политическим врагам, и каждый готов продать душу дьяволу, лишь бы увериться, что и в нем течет хоть захудалая капля крови какого-нибудь графа, русского купца, заводчика или, на худой конец, старорежимного попа. Почему-то быть потомком крестьян и рабочих в России, превратившейся за времена социализма в государство рабочих и крестьян, перестало быть престижным. Откуда же у этого прошедшего годы унизительной селекции с помощью специфических и вовсе не биологических служб генетического быдла дворянская кровь? (Чтобы никого не обижать, замечу, что я тоже быдло и, вероятно, происхожу из внесословной группы населения, разночинцев. Они вовсе не были аристократами).
Интересно, будут ли нас, эмигрантов 90-х годов, лет через 30 также неприлично и навязчиво любить в России? Правда я, вероятно, до этого не доживу или буду уже настолько слабоумен, что мне будет все равно.