Морфологическое объяснение предполагало бы просто перенесение окончания ‑ич из категории имен на ‑а/‑я (Кузьмич) в категорию имен на согласный, с сохранением твердости согласного. Но как раз сохранение этой твердости оставалось бы непонятным. Действительно, почему Кузьма с твердым [м] совершенно нормально смягчает этот согласный в отчестве Кузьмич, а, напр., Ефимыч должно сохранять твердость? Поэтому следует, по-видимому, предпочесть фонетическое объяснение путем синкопирования. Но влияние многочисленных форм на ‑ич, особенно образованных от уменьшительных имен на ‑а/‑я, могло, конечно, иметь место и частично объяснить появление дублетных форм типа Иванычев / Иваничев.
Подобным же синкопированием следует, по-видимому, объяснить и возникновение отчеств типа Матвеич (фамилия Матвеичев) из Матвеевич и Арсенич (фамилия Арсеничев) из Арсеньевич. Эта группа еще легче подвергалась непосредственному влиянию старых отчеств на ‑ич (типа Кузьмич), так как тут не ставился вопрос о твердости и мягкости согласного.
Во всяком случае, обилие русских фамилий на ‑ичев/‑ычев показывает, что, в отличие от отчеств на ‑ович/‑евич, отчества на ‑ич/‑ыч от христианских имен, вероятно, не рассматривались морфологически как настоящие отчества, а скорее как прозвища, от которых можно было образовывать фамилии на ‑ев, как от всяких иных прозвищ. Это были не совсем «настоящие» отчества еще и потому, что в огромном большинстве они были либо образованы от уменьшительных имен, либо представляли собой синкопированные формы. Исключение составляет небольшое сравнительно количество фамилий на ‑ичев, образованных от полных, нормальных в XVI—XVII вв., отчеств типа Кузьмич. Возможно, что они были втянуты лишь впоследствии в главную массу отчеств на ‑ич/‑ыч, с потерей того исключительного положения, которое было свойственно настоящим отчествам, т. е. неспособности образовывать фамилии на ‑ев. Возможно, впрочем, что тут сыграло роль и воспоминание о том, что отчества типа Кузьмич были в сущности тоже синкопированными формами типа Кузьминич. Всем этим, вероятно, и объясняется неупоминание отчеств на ‑ич в указах XVII в., санкционирующих привилегированное положение отчеств на ‑ович/‑евич.
В какой-то степени отношение отчества на ‑ович/‑евич к отчеству на ‑ич подобно отношению отчества на ‑ов/‑ев к отчеству на ‑ин. Первые элементы обеих пар не могли образовывать фамилии на ‑ов/‑ев: нет фамилий типа Степановичев (за исключением уже упомянутого Петровичев), ни фамилий типа Степановов; Степанович осталось только отчеством, Степанов превратилось в фамилию без какого-либо дополнительного морфологического признака. Вторые же элементы могли образовывать фамилии на ‑ов/‑ев: рядом с фамилиями на ‑ичев, разобранными в настоящей статье, существуют фамилии на ‑инов от отчеств на ‑ин либо полных имен (Кузьминов, Лукинов), либо уменьшительных (Деминов, Петинов). Это, возможно, связано с тем, что, как было уже упомянуто, формы на ‑ич и на ‑ин не являются исключительно отчествами, и все еще могут быть либо нарицательными именами, либо притяжательными прилагательными, в то время как формы на ‑ов/‑ев и на ‑ович/‑евич уже окончательно перешли в область антропонимики.