— Че, блять, изменила? — вытянулись губы Глеба.
— Где-то в интернете нашла извращенца ебаного, переписывалась, тип ебуться, фоток чужих накидала, потом напиздела хуйни, как всегда. Он ей косарь баксов кинул. А я все, что накупила, весь ебаный холодильник еды, к хуям выкинул, блять.
— Нихуя себе! — закашлялся в смехе Глеб. — Как она проворачивает эти схемы свои мутные хуй знает. Не, ну, бать, не измена же по факту, а? Даже фотки говоришь чужие, а не свои залила.
— Так-то да, но блять…
— Не, я не спорю, что пиздец. Я бы, блять, тоже не обрадовался, если бы у телки такую переписку нашел, говорю честно. Ну если уже глубже копнуть, мотивы-хуивы смотреть, то не так хуево она поступила. Телки че изменяют? Там повыебываться хотят, в лучах обожания посверкать, позлить иногда, пиздатость свою подтвердить. Яна же не для удовольствия, подошла рационально, тупо бабла срубить хотела. Принесла бабло в семью, не проебала где-то. Не, блять, косарь баксов — это уже ебаный талант. И че, блять, отпиздил?
В этот раз Леша сам наполнил свой стакан и ответил, только выпив.
— Нет, но толканул нихуево так. Раньше ваще баб не трогал. Начинается мозгоебка — тупо выйду в комнату другую или на улицу, покурю, проеду, и все заебись. С ней, блять, нихуя не работает. Так въебать хочется, что просто пизда. Она же без тормозов, словно не понимает, что за хуйня происходит, и только льет бензина ебучего. Довела, блять, толкнул пару раз. На кровать нихуя, блять, не мягко упала. Знаешь, как я хуево себя потом чувствую? Я же, сука, не собираюсь так поступать, оно само, само каким-то хуем выскакивает. Потом на душе ебать, как хуево. Она же вон какая мелкая, а я ее шпанаю. Аж блевать от себя хочется, спать не могу, ниче делать. Совесть грызет, сука.
— Ну, че, бать, хуево, конечно, вышло. И тебя понимаю, и ее. Ну яркая Янка, че ты, блять, еще от нее хочешь?
— Яркая, — процедил Леша.
— Пиздец яркая я бы сказал. Хочешь веселую историю? Хуй знаешь, как она на работу свою первую пришла устраиваться! — засмеялся Глеб.
— Баристой?
— Хуй там! В мотомастерскую продавцом! История ебануться можно.
Леша не думал, что Глеб, тот самый Глеб, который пытался изнасиловать Яну дважды, которому он ломал нос, сможет улучшить его настроение. Леша искренне улыбался историям про Яну, местами даже смеялся. Глеб рассказал, как она сцепилась с владельцем, потом начала гнать на него самого. Он рассказывал и про то, как она врубила свое музло и подружилась со взрослыми дядьками, как их же потом злила едкими замечаниями.
— А самое, сука, интересное, что история заканчивается не тем, что Яна пиздует работать баристой, — пьяненько захлопал глазами Глеб. — На следующий день Михалыч мне шепнул, что если язвочка работы не найдет, то пусть приходит. Я нормально так охуел. Михалыч, который баб не обслуживал, засерал всегда и везде. Сексист, проперженный насквозь, взял бы к себе на работу малолетнюю занозу.
— Такого Яна точно не рассказывала, — усмехнулся Леша.
— Так она не знает. Да, блять, я нихуя ей не сказал. Как крыса ебаная поступил? Возможно. Ей бы, конечно, блять, больше бы на монтажке понравилось, но я подумал да ну нахуй. Себя выбрал, свое душевное, ебать, спокойствие. Не, Михалыч там дядька адекватный был, он бы к ней яйца не покатил. Такой туполобый мужичара старой закалки, но порядочный. У самого три пиздюка, построил их пизда, не такие долбоебы, каким я в двадцатник был. Ну стремного контингента все равно хватало. Я же, блять, заметил, как некоторые личности слюни там подбирали, когда плясала. Ну нахуй подумал, я работать на расслабоне хочу, а не тобой быть, следить каждою ебаную секунду, чтобы никто ее по углам не зажимал.
— Как ты, блять?
— Ага. Так что даже нихуя ей не сказал. Так вот, блять, к чему история была. Хуй еще одна такая существует на свете. Яна же, блять, не просто своей наглостью нравиться умеет, она нравится сорокалетним мужикам, нахуй. Не ну а че удивляться-то, на ком навыки, бать, свои отрабатывала-то?
Веселость Глеба пошла на спад, когда он заметил, как насупился и обхватил стакан Леша.
— Я тебе ж нос разъебу и во второй раз.
— Да навыки общения, — развел руками Глеб. — Общения, бать.
— Да уж, нахуй.
— Да помиритесь, не кисни. Куда они обычно пиздуют? К матери, сестре, лучшей подруге. Есть у нее родственники поблизости?
— Нет у нее никого.
— А у подруг был?