— Не могу..! — охрипший, до боли сладкий шепот возле холодных губ, в следующее мгновенье как два изголодавшихся зверя набросились друг на друга, впиваясь губами, сплетаясь поединком в вечной битве языков. Не было ясно, кто первым потянулся к губам, только два лица и стекающие струйки дождя по воспаленной коже. Жадно, почти грубо сминая нежную плоть губ друг друга, почти с звериным удовольствием продолжали впиваться, яростно терзая, покусывая до крови… Реклама Рет Бул отдыхает, взлететь до невидимых вершин можно и по другому, а эти двое уже по ходу одели крылья. Холодный проливной дождь уже давно покрыл обоих своей пеленой, закрывая двоих от чужого взгляда. Распахнутый настежь автомобиль и ярко черный байк, отшвырнутый в сторону рядом, так близко и так далеки одновременно… На мгновенье оторвался от нее, еще крепче прижимая к себе, чувствуя холодные губы друг друга. Откровенные, резкие, нетерпеливые ласки его рук, и Лена тихо застонала то ли от боли, то ли от полученного удовольствия, слегка откинулась к дверце автомобиля, выгнувшись дугой. Константин последовал за ней, еще жестче прижимая податливое тело к мокрому железу. Томительная жажда вновь почувствовать его губы на своих, слиться с ним до конца, не чувствуя никаких преград. Стала отчаянно отвечать на сводивший с ума и отнимавший силы поцелуй. Стон вырвался из горла мужчины, остро почувствовал руки девушки под футболкой, царапающие до кровавых отметин острые ногти… Втягивая в себя слегка припухшую от раскаленной страсти плоть ее губ, понял, что теряет последние остатки разума. Ни льющийся беспрерывно дождь, ни фары подъезжающего рядом автомобиля, ничто не могло отрезвить одурманенный страстью рассудок. Впивался в нее голодным волком, желая остаться в ней до конца, до последней клетки тела вобрать в себя. Безумное блуждание влажных ладоней по горячему телу, томные, протяжные стоны и полное отсутствие разума…все отошло на второй план… лишь колкие капли дождя и желание, граничащее с безумием…
Глава 37
— Оппаньки! Вот так трогательная семейная сцена! Идиллия, можно сказать! — словно ведро холодной воды на голову и двое с трудом оторвались друг от друга. Молодой белокурый парень под дикими струями ливня, даже без так нужного в эту погоду зонта перестал прикрывать рукой окровавленный нос и громко захлопал в ладоши. Звук грома заполнил все пространство и слегка приглушил громкие овации. Вслед грому последовал яркий раскат молнии.
Сильный напор ветра терзал воспаленную кожу израненных губ, дождь продолжал истязать тело, молодая девушка чуть задрожала, прикрывая рот ладонью, уткнулась носом в грудь стоящему рядом мужчине, который инстинктивно крепче прижал ее к себе. Объятья все еще хранили тепло их прижатых тел, только вот огонь в глазах заметно потух…
Илья стал приближаться, все так же самозабвенно продолжая хлопать в ладоши. Константин напрягся, заступая взволнованную Лену собой. А она, та, которая всегда была за себя и против всех, вдруг неожиданно для себя и для него так и продолжала стоять, впервые в жизни кем то защищенная, кроме себя… холодное сверкание льдинок в синих глазах, знак предупреждения, но Ильи и это не остановило.
— А я то идиот все и так, и этак! Все в пустую! А ты, Леночка, здорово пристроилась вижу. Спровадили мамашу на тот свет и радуетесь по тихому. — Вещал пьяные бредни, от охватившего холода голос стал срываться и парень зашмыгал носом. — Ну и семейка! — презрительно фыркнул, под струей воды не видя, как налились кровью глаза Уланова и он сделал резкий рывок в сторону. Как Ленкина дрожащая ладонь крепко обхватила его сжатые в кулак пальцы, притягивая к себе и останавливая. Константин напрягся, каждая мышца заиграла на казалось высеченном из мрамора лице.
— Илья, пошел вон! — скорее прошипела Лена, выбивая барабанную дробь зубами. Крепкая горячая ладонь Константина, и девушка заговорила более спокойно. — Илья, уходи. — Сказанное пьяным бывшим сильно задело, ведь сама понимала всю реальность того, что произошло… Столько времени обманывала себя, оттягивала буквально за уши. А вот и нет! Оторвать бы ей эти самые уши, а заодно и глаза, что бы не видеть и не слышать.