- Где отчёты, мадам подчинённая?!
Мама побледнела; на лбу её выступил панический пот, как если бы она только сейчас, в аэропорту, обнаружила, что не выключила кипящую кастрюлю. Мисс Стольче сжала и разжала руку, показывая: она ждёт, - и Одри обречённо подумала, что теперь это не мисс Стольче у Одри в теле, а девочка в разуме мисс Стольче. Одри подумала, что ненавидит наглость этой женщины всей душой, и в голове тут же промелькнуло очередное «если». Теперь она отчаянно хотела, чтобы мама сама стала начальницей Одри, вернее, мисс Стольче. «Но желать мало, надо что-то делать, иначе ничего не случиться», - решила девочка. Эта мисс Стольче точно бы замучила маму, если бы Одри не сделала в следующую секунду невероятное усилие, как когда изо всех сил стараешься сдержаться и не ешь печенье. Только вот обычно печенье всё равно отправлялось в рот Одри, а сейчас мисс Стольче на несколько секунд умолкла – ровно на столько, что Одри смогла важно поправить очки и голосом начальницы сказать:
- Мисс… Э… Подчинённая, я думаю, теперь вы сами можете кричать на всех и принимать отчёты. А я теперь буду писать их вам.
Мама хлопнула в ладоши, как обычно хлопают маленькие дети, когда радуются, и тут же её голова обзавелась очками, а вместо выходного костюма появился строгий и серый, как у Стольче. Сама Одри съёжилась, на животе и плечах вновь появилась футболка, и она вновь была вся в крошках. Девочка проверила, слушаются ли теперь её ноги и руки, и хотела было побежать к маме и обнять её, но та вдруг начала расти, а может, это Одри начала сдуваться, или всё вместе. Мама, теперь поразительно напоминающая мисс Стольче, нависла над Одри, наклонилась, протянула руки и вдруг взвизгнула перед самым ухом:
- Отчёты!
- Женщина, извините, - раздался неподалёку знакомый голос, - не кричите так, моя дочь спит.
Одри резко открыла глаза и села. Голова немного болела, будто там отпечатался узор от холодных дырчатых стульев. Рядом сидела мама и дама с кожаным чемоданом – и ровно с таким же голосом, как у мисс Стольче.
- Держи, милая, я купила тебе какао, - мама мимоходом протянула ей стаканчик, заметив. Что девочка уже проснулась, попрощалась с визгливой дамой и повернулась к дочери. – Меня не было всего пять минут, как ты умудрилась съесть всю пачку печенья и уснуть?
Одри не ответила. Она довольно приняла стаканчик, отхлебнула и философски, как это иногда бывает у девочек девяти лет, про себя отметила: «И что, что я не начальник и не принцесса, что живот у меня в крошках и что люди любят миленьких. Я это я, и тут гадать не надо, что было бы, будь я другим человеком. Надо делать». И она залпом выпила содержимое.
Конец