Даже Ори Мусаки-сан предпочёл тебя всем прочим претендентам, обладателям абсолютного музыкального слуха и безукоризненного вкуса…" – "В традиционном понимании, не забудьте!" – "Вот-вот! То есть в соответствии с отживающими традициями! – подчеркнул многозначительно Миней. – Это неспроста! Не сомневайся, именно такие, как ты, нам и нужны! У тебя слух и вкус не испорчен отживающими традициями, а значит, ты более других открыт всему новому и прогрессивному!
Понял, мальчик мой?" – "Понял, Миней! – просиял Тим Пительман. – Но я постараюсь найти кого-нибудь из верных и преданных нам людей, у которых и с восприятием всего нового и прогрессивного – в духе силонокулла! – всё в порядке, и музыкальный слух… э-э-э… как полагается! А скажите, Миней, Моти эту свою идейку случайно не запатентовал?" – "Нет! То, что он мне тогда принёс, была ещё очень сырая идейка… ну, когда мы об этом говорили… Он сам в ней, я думаю, ещё не видел чего-то такого патентоспособного. Я же тогда постарался ему внушить, что она ничего не стоит. Вскользь, ненавязчиво… Он мог подумать, что угодно, хотя я сделал вид, что меня удручает именно мелодия, которую он использовал, как запускающую. Не помню, чтобы за эти годы он мне что-то на эту тему приносил, или чтобы где-то эту идейку использовал. А ведь согласно уставу "Лулиании", разработчик не обладает авторским правом на свою разработку – без особого разрешения руководства. Это касается патентования и лицензий. Ты что, забыл?" Тим, конечно, не забыл, хотя уже не раз и не два нарушал этот пункт устава.
Мезимотес подозревал это, но смотрел на нарушения сына Шайке Пительмана сквозь пальцы: сынок старого приятеля был ему дороже всех правил и уставов.
"Отлично! – потирая руки, проговорил Тим. – Значит, договорились, шеф! Да, а что, Арпадофелю тоже не полагается об этом знать? Вы же сказали, что я буду под его началом!.." – "Он об этом узнает, но – не сейчас. Сначала сделай хоть что-нибудь, чтобы показать товар лицом! Это будет для него маленький сюрприз… Понял, Тимми? – пристально глянул на него Мезимотес. – Потом-то, конечно, всё-о ему скажем. Он же наш друг и соратник! Короче, иди, действуй!" Миней знал, что Пительмана за уши не оттащишь от задачи, пока не будет готов самый первый образец прибора, как его? – фелиофона. Уж этот-то готов всех своих подчинённых бросить на перелопачивание всех архивов, всех источников необходимой для решения задачи информации, чтобы они нашли ему то, что ему нужно, что можно к делу толково пристегнуть. Спуску он им не даст, на всю катушку использует свою единственную и неповторимую нежность-удавку, из которой до сих пор никому не удавалось выскользнуть. Только бы он смог так хитро поставить дело, чтобы никто из них ни о чём не догадался!
Тим попятился и бочком, бочком вывинтился из беседки. Отодвигая рукой ветви кустарника, раскланиваясь и продолжая сладчайше улыбаться боссу, он пятился, пока не врезался пухлой широкой спиной в ручку маленькой дверцы туалета, через которую и прошёл совсем недавно в сад, направляясь к беседке. На всякий случай, состроив страшно озабоченное лицо, Тим скрылся за маленькой белой дверцей, ведущей в туалет. А уже в холле, выйдя бочком из туалета с другой стороны, он прошмыгнул мимо Моти, рассеянно бредущего по коридору в беседку к боссу, естественно, по направлению к обычной двери, ведущей в тот же сад.
Проект Века – угишотрия Обеденный перерыв близился к концу. Моти, сидя в неудобной позе, дремал подле включённого компьютера.
На столе мелодично пропел телефон. Моти вздрогнул и схватил трубку, уронил, снова схватил и прижал к уху: "Блох слушает", – хрипло со сна пробормотал он. – "Адон Блох?" – услышал он голос Минея. – "Да, адони", – уже более ясным голосом.
– "Через полчаса жду тебя в летнем кабинете…" – "Хорошо", – не совсем ещё придя в себя, пробормотал Моти.
Моти подумал и решил на всякий случай захватить ноут-бук, где он работал над маленькими эскизами, используя их, как кубики, для построения крупных блоков. Он думал, что речь пойдёт о новой компьютерной игре, начинающей очередную серию; вчера шеф обмолвился об этом.
Миновав длинный коридор и выйдя в маленький холл, Моти боковым зрением заметил нечто огромное, промелькнувшее мимо него и на большой скорости пронёсшееся через холл. Выйдя во двор и подходя к увитой виноградом беседке босса, он сообразил, что это был Тим Пительман. Моти поразило мимолётно схваченное взором странное выражение лица Тима – как будто его поймали на чём-то не совсем дозволенном. Но он решил, что это аберрация зрения, или странные игры подсознания – из-за того, что огромный Тим слишком стремительно пронёсся мимо него.
Моти пожал плечами, мелькнула забавная мысль об инертности больших масс. Он вошёл в беседку, где тотчас забыл о странном видении в образе Тимми Пительмана, выхваченном боковым зрением. То, что он увидел – умело сервированный низенький столик, изысканные закуски и бутылки дорогого коньяка, – поразило его. Изумлению Моти не было границ: с чего бы такое в разгар обыкновенного рабочего дня?
Шеф Миней важно восседал напротив входа и улыбался знакомой загадочной улыбкой.
"Присаживайся, дорогой, присаживайся! Кофе, чай, коньяк?" – по обыкновению ласково повторил он стандартную фразу. Моти присел в плетёное кресло и заботливо пристроил на коленях ноут-бук.
Мезимотес продолжал ласково и загадочно улыбаться, тихо приговаривая: "Да ты бери, бери сласти – они из фирменной кондитерской!" – "Жена и дочь любят "Шоко-мамтоко".
Знаете? – в Парке, возле "Рикудей-Ам"… Мои девочки такие сладкоежки!.. Но на Ширли это никак не влияет: худющая-а…" – с тёплой улыбкой произнёс Моти.
Миней продолжал загадочно улыбаться, и Моти неожиданно показалось, что в его улыбке проглядывает насмешка.
В середине обычного, совсем не служебного разговора между боссом и подчинённым, в беседку вкатился таинственный администратор по общим и конкретным вопросам и уселся в уголке справа от босса, сняв очочки и аккуратно запихнув их во внутренний карман. От удивления Моти чуть не поперхнулся. "А этот-то тут зачем?" – подумал Моти. По спине пробежал неприятный холодок, когда он случайно наткнулся на белесо-зеленоватый пронзительный луч, испускаемый левым косящим глазом неожиданного визитёра. "Надо же, такое привиделось!" – подумал Моти. Ему не могло придти в голову задаться вопросом, почему этот странный коллега снял свои очочки с туманными стёклами, без которых его никогда не видели в коридорах фирмы.
Новый администратор недавно превратился чуть ли не в главный объект бесед и шуточек в коридорах, туалетах и курилках "Лулиании" – особенно после его лекции, организованной боссом для ведущих сотрудников фирмы. Моти почему-то на эту лекцию не пригласили, зато он много странного и непонятного слышал о ней от тех, кого специально предупредили особо об этом не распространяться. И вот Моти довелось увидеть чуть ли не на расстоянии протянутой руки сдобного коротышку с косящим и постреливающим во все стороны левым глазом, испускающим желтовато-зелёное сияние, плавно переливающееся в белёсовато-багровое. В этот момент Моти почти физически ощутил не просто излучение зловещих оттенков, а – некое поле, которое испускал этот таинственный человечек. Это поле вызывало у нечаянно попавшего в его сферу жутковато-давящее ощущение.
Внезапно он вспомнил этого типчика на концерте в "Цедефошрии": тогда оказалось, что его знает Тимми, старый армейский приятель (которого очень любят его, Моти, сыновья). От так неожиданно выстроившейся череды мыслей Моти ощутил смутную тревогу, но не мог уяснить её источник.