Вы же знаете, каждый культурный человек жаждет сказать своё слово на модную тему!..
Особенно жёны наших элитариев! За их болтовнёй ничего иного и не услышишь…" Мезимотес повернулся к Арпадофелю и произнёс: "Да-да, что до юных Блохов, то этих милых мальчиков я не раз встречал в "Цедефошрии". Очень продвинутые детишки!
Оч-чень!" – "Ладно, Миней, отложим этот вопрос, – снова прогундосил Коба. – Займёмся нашим заветным…" – "Да-да… Да вы угощайтесь, хаверим! Не стесняйтесь, наливайте сами, пейте! – заторопился Миней и, повернувшись к Тиму, тихо проворковал: Тимми, настало время раскрыть тебе главную суть… то, о чём я с Моти не говорил. Зато тебе – с нажимом сказал Миней, – я могу сказать: угишотрия – это не просто компьютерная игра с интеллектуально-культурно-идеологическим зарядом. Это, кроме всего прочего, ещё и компи-казино!" – "Чего-чего? А что это означает?" – "То самое и означает! Это… э-э-э… ну, считай, что это всего лишь кодовое название. Секретное, прошу учесть… Его никто не должен знать", – многозначительно глянул на него Миней. – "За меня не волнуйтесь! Я же – добер!.. – гордо выпятил грудь Пительман. – Определённый опыт имеется. Мне доверяют… сами знаете кто…" – "Знаем, знаем, – прогудел Коба. – потому я тебя взял к себе в группу. Доберы мне нужны!" – "Вы лучше позаботьтесь, чтобы Блох как-нибудь… по наивности и неведению… раньше времени… так сказать…" – шныряя глазами по лицам Минея и Кобы, зачастил Тим. – "Не волнуйся, хабиби. Я тонко намекнул Блоху, что у нас имеется очень выгодный договор с дружественной скандинавской фирмой. Их представитель, некий… э-э-э… конечно же, имени Шугге Тармитсена я не упоминал… сказал просто и загадочно, в то же время заманчиво – заказчик-хуль, хозяин крупного казино на берегу Ледовитого океана, среди фьордов… Ну, как у нас это всегда было принято: Север – Юг, прочий соответствующий антураж!.. Какое это имеет значение! Зачем рядовым исполнителям загружать мозги излишней информацией, незнакомыми именами! Короче, я ему сказал, что нас попросили разработать для заказчика-хуль блок финансовых программ, потому как "Лулиания" себя отлично зарекомендовала на мировом уровне. Польстил этому гениальному дурню, намекнул, что это его работы выдвинули фирму на такой уровень – он и растаял. Я несколько раз повторил, что это очень выгодный договор, что разработчик, который сможет выполнить с блеском все требования заказчика… э-э-э… Ещё сказал, что нам нужен самый лучший разработчик финансовых программ. Техзадание обещал выдать через пару дней… с подписью неразборчиво… хе-хе-хе!" – "Отлично! Миней, я тут подумал… лучше, чтобы ваши беседы велись без свидетелей! – раздумчиво пробулькал Коба. – Меня он не скоро начнёт воспринимать…" Миней по ходу дела растолковывал Кобе некоторые технические подробности превращения всего Парка не просто в обычную, пусть и супер-элитарную "Цедефошрию", а в грандиозное компи-казино. Со временем оно превратится в некое подобие виртуального насоса, качающего суммы с частных счетов граждан… сначала Эрании, а потом и всей Арцены… на счета главных организаторов этого бизнеса. "Нет, хабиби, не волнуйся! Обеднеть и разориться мы им не дадим… Это не в наших интересах! Будем поддерживать сбалансированный ажиотаж, так сказать…" Тим с сомнением заметил: "Ну, а если?" – "А то ты, молодой, не знаешь, что делать, если!.. На наш-то век хватит! – со странной ухмылкой проворковал Миней. – В конце концов, шарик велик… С деньгами нигде не пропадёшь!"
После ухода Арпадофеля и Пительмана Миней позвонил Моти и попросил его заглянуть к нему перед концом рабочего дня. Взглянув на часы, он понял, что Блох может появиться с минуты на минуту, и принялся уничтожать следы застольного совещания с Кобой и Туми. После чего спокойно уселся за стол, расставив многочисленные телефонные аппараты вокруг себя и положив перед собой солидный том и раскидав в живописном беспорядке листы бумаги и карандаши с разноцветными фломастерами. Он чутко прислушивался к каждому звуку, раздававшемуся за стенами беседки, чтобы не упустить звука шагов Моти. Уловив на фоне шелеста листвы приближающиеся шаги, он принял вид человека, углубившегося в серьёзное изучение лежавших перед ним бумаг, зажав в правой руке сразу несколько фломастеров разных цветов. Мелькнула мысль, что было бы неплохо сымитировать и телефонный разговор с каким-нибудь важным начальством. Он не успел подумать, что это уже будет чересчур, как, откинув полог беседки, перед ним предстал Блох с неизменным ноут-буком под мышкой.
"Присаживайся, хабиби, присаживайся! – широко улыбнулся Мезимотес. – Сейчас поспеет кофе, и мы с тобой обсудим кое-что. Надеюсь, на сей раз нам никто не помешает", – Миней подмигнул Моти, натянув на лицо хитровато-добродушное выражение.
Первые десять минут прошли под знаком дружеской беседы и нежного позванивания ложечек. Миней никогда не предлагал Моти Блоху фирменные закуски "от Одеда", зная, что в семье Блохов соблюдается относительный кашрут (чего нельзя сказать о строгостях с употреблением посуды – уступка, на которую пришлось пойти Рути вскоре после свадьбы). Моти поначалу чувствовал себя несколько скованно, недоумевая, почему босс пригласил назавтра после того, как сообщил о начале работы над новой темой, даже не успев выдать оформленного по всем правилам техзадания. Но непринуждённая дружеская беседа, крепкий ароматный кофе и сласти – всё это побудило его несколько расслабиться после напряжённого рабочего дня.
Поэтому неожиданный вопрос шефа: "А скажи мне, Моти, как ты лично относишься к силонокуллу? – застал его врасплох, заставил с изумлением воззриться на Минея, который пояснил: – Вот твоих мальчиков мы видим довольно часто в "Цедефошрии" на выступлениях "Звёздных силоноидов" Ори Мусаки. А тебя я там видел только один раз… и то ты почему-то ушёл до окончания концерта!" Моти растерялся.
Он подумал, что очень давно вообще не был в Парке. Пожалуй, точно – с того самого дня, когда мальчишки вытащили его на Концерт Века. Шок, который он тогда испытал, увидев на сцене обнажённого, в хлопьях оседающей пены и разукрашенного нескромными татуировками Виви Гуффи, а затем – услышав силонокулл-пассажи, не выветрился из памяти до сих пор. Он искал и находил любые предлоги, чтобы обходить "Цедефошрию" стороной. Зато близнецы, поступив в гимназию Галили, старались не пропускать ни одного концерта в "Цедефошрии", терроризируя всю семью сотрясавшими их уютный коттедж записями любимых силонокулл-пассажей.
Рути с Ширли влекли иные Лужайки, иная музыка. Они любили то, что он сам предпочитал в молодости. Тем более силонокулл, как Моти с некоторых пор начал подозревать, вызывал у Рути и особенно у Ширли неприятные ощущения, вроде тошноты и головных болей.
Но что делать: настало время иных песен! Эранийские элитарии (их с Рути нынешний круг общения) были твёрдо убеждены: классика, джаз, народные песни, лёгкая современная музыка, и даже хасидский рок – хорошо, конечно, но… для публики определённого уровня, которая ещё не дозрела до силы и мощи над-мелодийного, над-ритмического современного силонокулла. "Классика – это слишком серьёзно и тяжеловесно в наше стремительное и напряжённое время! Вот ведь наша известная журналистка, лауреат премии "Золотого пера" Офелия Тишкер пишет… – с умным видом повторяли друг за другом жёны эранийских элитариев. – Разве можно сравнить все эти мелодии, даже в современной обработке, с космической силой и мощью силонокулла Куку Бакбукини и Ад-Малека!.." "Ну, мелодиями это можно назвать с ба-альшой натяжкой!.." – думала про себя, слушая эти разговоры, Рути. Моти тоже не дозрел до понимания современного, прогрессивного силонокулла. К тому же то и дело заползала в потаённые уголки души тоска по мелодиям их с Рути молодости, желание снова окунуться в мир нормальной мелодичной музыки.
Такие мысли, раз забредши в голову, имеют обыкновение возвращаться снова и снова, смущать и сеять сомнения, а там и… неровен час – неприятие новых веяний. Но вслух выражать неприятие мощно громыхающих, изысканно скрежещущих, вкрадчиво закручивающих нервы шедевров силонокулла – это значит подвергнуть себя в лучшем случае насмешкам со стороны более продвинутых и современных коллег и соседей элитариев, без которых он уже не мыслил культурного и интеллектуального общения.