Такое скольжение пропущенного этапа в результате придает всему поучению вид нисходящей лестницы (если, конечно, его содержание откладывается в голове в виде зрительно формируемой схемы). Это — лестница, уводящая в преисподнюю ада…
Лестница, ведущая на дно ада (по 8-му поучению аввы Дорофея)
| 1. | раздражение | гнев | злопамятность | |
| 2. | смущение | гнев | злопамятность | |
| 3. | смущение | раздражение | гнев | злопамятность |
| 4. | смущение | раздражение | ||
| 5. | смущение | раздражение | гнев | |
| 6. | смущение | раздражение | гнев | злопамятность |
| 7. | смущение | раздражение | гнев | злопамятность |
| 8. | гнев | злопамятность | ||
| 9. | смущение | гнев | злопамятность | |
| 10. | раздражение | злопамятность |
Наконец, только в шестой раз, как бы открывая ученикам всю схему, которую они и так уже восстановили для себя из фрагментов, он дает точную последовательность четырех этапов: "ибо если кто-либо в начале смущения <…> поспешит укорить себя <…> Гнев, если закоснеет, обращается в злопамятность". И тут же еще раз повторяет все четыре этапа для закрепления: "Вот, я вам показал различие: понимаете ли? Вот, вы слышали, что такое начальное смущение и что раздражительность, что такое гнев и что злопамятность", — это седьмое по счету повторение всего развития страсти.
Оставшиеся три упоминания сконцентрированы в основном на последних этапах. Дважды авва Дорофей пропускает смущение и раздражение, один раз — гнев и ни разу не упускает злопамятности.
Восьмой раз он пропускает оба первых этапа: "исцелил этим гнев, но еще не подвизался против злопамятности". А последние два раза — по одному из них. Девятый — есть смущение, но нет раздражения; десятый — наоборот, раздражение есть, нет смущения, отсутствует также и гнев: "где сострадание, любовь и смирение, что может там успеть раздражительность, или злопамятность, или другая страсть?".
Из этого видно, что авва Дорофей, чтобы достичь усвоения нравственного урока, "задействовал" сразу несколько уровней интеллектуально-духовной работы. Когда решается вполне рассудочная задача — уловить схему повествования, то умственное напряжение при этом делает человека более восприимчивым к решению духовной задачи — противостоянию страсти. При этом, как говорят современные педагоги, ученик все время остается в "ситуации успеха": степень сложности интеллектуальной задачи такова, что она не отпугивает ученика, но напротив, стимулирует к решению.
Протоиерей Михаил Дронов
"Не противься злому…"
1. Экзегеза Нагорной проповеди и законы логики
Возникновение в конце XIX в. в России социально-философского движения толстовства активизировало изучение новозаветных текстов, содержащих основы христианской нравственности. В частности, анализируя нравственное учение графа Л. Н. Толстого, протоиерей Александр Смирнов, доцент богословия Казанского университета, обратил внимание на невинное по существу, но тем не менее имевшее место противоречие в экзегетической традиции Нагорной проповеди. Он приводит две выдержки из авторитетного и весьма распространенного толкования на Евангелие от Матфея епископа Михаила (Лузина).
Первая относится к истолкованию Мф 5:17 (Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить): "Христос пришел на землю, — пишет епископ Михаил, — чтобы на Нем исполнилось все ветхозаветное слово Божие, и чтобы раскрыть, осуществить и утвердить всю силу Закона и пророков; показать истинный смысл и дух всего Ветхого Завета".