3. Отказаться от приобретения любых товаров, производимых мутантами.
4. Немедленно сообщать в ФБР о любых подозрительных обстоятельствах, которые могли бы иметь отношение к сложившейся обстановке".
(Продолжение см. на с. 11.)»
Виккерс не стал открывать одиннадцатую страницу, а решил просмотреть повнимательнее первую.
Здесь разъяснялось явление мутации и был приведен полный текст заявления. Кроме того, в статье какого-то профессора-биолога обсуждались возможные причины и последствия мутации. Там же было около дюжины сообщений.
Он начал читать:
«НЬЮ-ЙОРК (Ассошиэйтед Пресс). Сегодня по улицам города прошли толпы людей, вооруженных топорами и стальными ломами. Они врывались в помещения магазинов технических новинок, уничтожая имевшиеся там товары и установки. Однако в магазинах продавцов не оказалось. Единственная человеческая жертва к мутантам отношения не имеет.
ВАШИНГТОН (ЮПИ). Сегодня ранним утром разъяренная толпа убила водителя вечмобиля и уничтожила машину.
ЛОНДОН (Интернэшнл Ньюс Сервис). Сегодня правительство приняло решение выставить охрану вокруг жилых кварталов, где находятся сборные дома, изготовленные, как полагают, мутантами.
Владельцы, говорится в решении, приобрели эти дома, ни о чем не подозревая, и никак не связаны с заговорщиками. Охране предписано защищать этих честных граждан и их соседей от необузданной ярости толпы.
СЕН-МАЛО, ФРАНЦИЯ (Рейтер). Сегодня утром на одной улице на фонарном столбе обнаружен труп человека. На шее повешенного найдена табличка с надписью: "Мутант"».
Газета выпала из рук. Виккерс тупо смотрел, как она распласталась на песке.
А утренний поток автомобилей уже заполнял улицу. Возле ограды мальчик играл с мячом. Над лужайкой кружили голуби.
«Все как обычно, — подумал он, — Обычное человеческое утро. Люди спешат на работу, играют дети, воркуют на лужайках голуби».
Однако под видимым спокойствием бушевал поток зверства. Настоящее затаилось за фасадом цивилизации. Оно готовилось вырваться из засады и вцепиться в глотку будущего. Вцепиться в глотку Виккерса, в глотку Энн, в глотку Горгона Фландерса.
Слава богу, пока никак не связали его появление в городе с машиной. Но теперь в любую минуту кто-то сделает это. Кто-то вспомнит, что видел его за рулем этой машины. Кто-то заподозрит его, так как он не бросился вместе с остальными из ресторана, чтобы пополнить толпу, крушившую машину.
Пока он был в безопасности. Но сколько времени это продлится, он не знал.
Как же быть?
Он задумался.
Взять напрокат машину и продолжать путь?
Он не знал, как это лучше сделать…
Но во всех случаях одно было неотложным и требовало немедленных действий.
Следовало разыскать волчок.
Он остался в машине, и теперь за ним надо было вернуться.
Но стоило ли рисковать?
Виккерс не видел в таком риске особого смысла. Более того, это граничило с безумием. Но он знал, что должен попытаться.
А ведь Крофорд советовал ему не пользоваться машиной. Но тогда он не принял записку в расчет, и теперь оставалось только раскаиваться в этом. Вопреки здравому смыслу он оказался не прав. В данном случае логика подвела его, а его инстинкт, его предчувствие, его интуиция, как бы это ни называлось, подсказывали верный путь.
Он вспомнил собственные размышления о возможностях человеческого мозга, о его способности предвидения, которая порой куда сильнее логики и разума. Может быть, это одна из странных особенностей мутантов?
И может, именно это чувство, противоречащее логике и разуму, гнало его на поиски волчка.
Глава 29
Движение было перекрыто, вдоль улицы стояли полицейские, хотя нужда в их присутствии уже отпала — толпа успокоилась. Изуродованная, разбитая машина лежала колесами кверху, словно дохлая корова на кукурузном поле. Выбитые стекла скрипели под ногами любопытствующих зевак.
Виккерс смешался с толпой и пробился к машине. Передняя дверца была сорвана и валялась на мостовой. Почти никаких надежд найти волчок. А если волчок и здесь, то как им завладеть? Может, встав на колени, сделать вид, что интересуешься щитком управления?
Он несколько раз с нарочито равнодушным видом обошел машину, обмениваясь замечаниями с зеваками. Он кружил до тех пор, пока не подобрался к дверце. Тогда он нагнулся и заглянул внутрь, но волчка в машине не было. Он сидел на корточках, вытянув шею и рассуждая о щитке управления и коробке передач, а сам высматривал злополучную игрушку.
Волчок исчез.
Виккерс встал и вновь смешался с толпой, оглядывая мостовую, — волчок мог выпасть из машины и откатиться в сторону. Он осмотрел водостоки по обеим сторонам улицы, мостовую — волчок как провалился.
Итак, волчок исчез, исчез раньше, чем он успел проверить его удивительные свойства.
Дважды побывал он в сказочной стране — первый раз ребенком, а второй раз юношей, гуляя по заветной долине с девушкой по имени Кэтлин Престон. Вероятно, эта долина могла быть и совсем другой сказочной страной. А потом, когда он снова захотел встретиться с Кэтлин, ему сказали, что она уехала, и он повернулся спиной к двери и неверными шагами пересек террасу.
«Минуточку, — сказал он себе, — а действительно ли я повернулся спиной к двери и неверными шагами пересек террасу?»
Он напряг память и вспомнил тихий голос человека, который сказал, что Кэтлин уехала, а потом добавил:
— Зайди, малыш. Я хочу кое-что показать тебе.
Он вошел в громадный вестибюль с густыми тенями по углам, с картинами по стенам и величественной лестницей, ведущей наверх. Затем кто-то разговаривал с ним.
Что сказал тот человек?
Или что-то произошло?
Как случилось, что этот момент, о котором он должен был помнить всегда, всплыл после стольких лет забвения, как и воспоминание о его детской встрече со сказочной страной?
И так ли все было на самом деле?
«Об этом, — признался он себе, — я судить не могу».
Он повернулся и двинулся вниз по улице мимо полицейского, который, играя дубинкой, с улыбкой поглядывал на толпу.
На пустыре играли дети. Когда-то и он так же самозабвенно играл, наслаждаясь теплыми лучами солнца и ощущая, как по телу пробегают волны счастья. Не существовало понятия времени — всякая цель ставилась на несколько минут, редко на час. Каждый день был вечностью, и жизни не было конца…
В стороне какой-то малыш возился со своей игрушкой. Вдруг он подбросил ее кверху и снова поймал, холодея от счастья. Солнце расцветило предмет, и у Виккерса перехватило дыхание.
Это был его волчок!
Он сошел с тротуара и с трудом пересек пустырь.
Дети не замечали его или просто не захотели замечать — ведь взрослые либо не существуют для их игр, либо присутствуют в них как дружелюбные объекты.
Виккерс остановился возле малыша с волчком.
— Привет, сынок.
— Привет.
— Что это у тебя?
— Я нашел это, — насторожился малыш.
— Красивая штука, — сказал Виккерс, — Я хотел бы ее купить.
— Я не хочу ее продавать.
— Я дам тебе за нее кучу денег, — сказал Виккерс.
Мальчуган глянул на него с интересом.
— А на велосипед хватит?
Краем глаза Виккерс заметил, что стоящий на тротуаре полицейский посмотрел на него и направился к пустырю.
— Держи, — сказал Виккерс.
Он схватил волчок и бросил смятые деньги на колени мальчугана. Потом выпрямился и бросился бежать в сторону переулка.
— Эй вы! — крикнул полицейский.
Виккерс продолжал бежать.
— Эй вы! Остановитесь, или буду стрелять!
Раздался выстрел, и Виккерс услышал свист пули над головой. Полицейский не мог знать, кто он, но утренняя газета напугала всех.
Он добежал до ближайшего здания и скрылся за углом. Но оставаться в переулке не мог и свернул в узкий проход между двумя зданиями. Уже свернув, он понял, что совершил ошибку — проулок выходил на ту улицу, где лежала его исковерканная машина.
Он увидел открытое подвальное окно и, не успев даже подумать, понял, что это его единственное спасение. Он прикинул расстояние и спрыгнул туда. Очутившись в подвале, он ощутил острую боль в спине, видно задел раму, и тут же стукнулся обо что-то головой — темнота взорвалась миллионами звезд. Дыхание перехватило, он растянулся на полу, выронив из рук волчок, который откатился куда-то в сторону.