— Прошел. Пришлось пройти.
— Это хорошо, — сказал хозяин. — А вы, простите, с Таней давно знакомы?
— В общем, да. — Новиков помедлил. — Видите ли в чем дело: я женат и у меня двое детей…
Он помолчал, но хозяин не отозвался. Вошла Анна Сергеевна, снимая на ходу фартук, как всегда, улыбаясь.
— А вот и я, заждались небось? — Она подсела к столу.
— Нюра, — сказал тихим голосом ее муж, — оставь нас, пожалуйста. Нам поговорить надо.
Она посмотрела на мужа, кинула взгляд на гостя, улыбнулась мужу. Встала и вышла.
— Огурчиков не принести? — обернулась в дверях.
— После, — уронил Дронов.
Еще помолчали.
— Жену я не люблю, — сказал Новиков. — Но дети… Я уж не говорю про работу, бог с ней, ясно, что будут неприятности…
Дронов молча разглядывал его.
— Гуляете? — В комнату вошел парень лет двадцати пяти.
— Сережа, сын, — обронил Дронов.
— Владимир, — представился Новиков.
— Сергей.
Сын был не похож ни на отца, ни на сестру. Худой, юркий. Присел к столу, сам себе налил.
— А огурчики где? Зажала мать. Ну, поехали — за знакомство!
Сам выпил. Сам закусил.
— О чем речь ведете?
Отец сказал тяжело, глядя на Новикова:
— Вот, пришел знакомый Татьяны.
Сын встрепенулся.
— Ну! Жених, что ли, а?
Гость молчал. И отец тоже.
— Или ухажер просто? — Парень рассматривал их обоих с большим интересом.
— Кавалер, — сказал отец, глядя на Новикова.
— Так выпьем?
— Ты не гони, — остановил его отец. — Не суетись. Пойди помоги матери.
— Что? — удивился сын.
— Иди, сказал.
Сын посмотрел на графинчик, столкнулся со взглядом отца, вздохнул. Вышел.
— А что вы от меня хотите? — спросил Дронов. — От нас? У вас семья, дети, зачем вам Таня?.. Мы зачем?
— Я люблю Таню, — сказал Новиков.
— Не понимаю, — сказал отец Тани.
Новиков искал слово, но не мог найти, а сидящий напротив человек, отец Тани, смотрел на него тяжелым, немигающим взглядом. И ждал.
— Она… как вам сказать… обижается, не понимает…
Новиков опять не мог найти слова.
— Вы зачем пришли?
— Хотел видеть Таню.
— Ее нет, — сказал отец Тани.
Новиков не знал, что сказать. Молчал и Дронов.
— Я пойду, — сказал Новиков и встал.
Хозяин не удерживал.
Уже в прихожей, когда гость натягивал плащ, щелкнул замок, и вошла Таня. Прошло немногим больше недели, как они виделись в последний раз, но как она изменилась! Это была уже не та девушка, глаза которой светились готовностью радоваться и восхищаться, улыбка у которой не сходила с лица. Была другая Таня — повзрослевшая, пережившая и передумавшая. Глаза куда-то спрятались, лицо было спокойно, прическа — гладкая, строгая, какую обычно носят взрослые женщины.
— Ты? — тихо изумилась она.
— Здравствуй, — сказал гость осторожно.
— Здравствуй, — кивнула она и стала расстегивать пуговицы плаща. — Что ты здесь делаешь?
Ее спокойствие поразило и испугало его. И восхитило. Он неуверенно протянул руки, чтобы помочь ей снять плащ.
Она глянула на него и кивком поблагодарила.
— Спасибо. Я сама.
Взглянула на отца. Улыбнулась.
Дронов смотрел на дочь, будто не видел ее долгое время.
— Вы познакомились?..
— Познакомились, — сказал Новиков несколько поспешно.
Она заглянула в комнату, увидела мать, брата. Улыбнулась матери.
— Здравствуй, мама. Здравствуй, Сережа.
— Обедать будешь? — спросила мать.
— Буду.
Она обернулась на Новикова.
— Интересно, — сказала она. — Интересно. Зачем ты пришел?
— Хотел увидеть тебя, — он попытался улыбнуться.
— Зачем? — Она прикидывала и старалась понять, зачем он, этот человек, пришел сюда и что здесь происходило до ее прихода.
— Поговорить…
— Поговорить? — Ничего, кроме презрения, не было в ее голосе. — Ну говори. — И она посмотрела ему прямо в глаза.
Он молчал.
— Все? — еще раз спросила она. — Все? Можешь идти…
— Так нельзя, — вмешался строго отец. — Говорите, но не ругайтесь.
Она развернулась к отцу и засмеялась ему в лицо.
— Ах, он и тебе успел в душу пролезть? Ты знаешь, кто это?
— Он сказал, — сказал отец.
— Что он сказал?
— Я хочу с тобой поговорить, — сказал Новиков.
— О чем? О чем?! — вскрикнула она. Но вновь овладела собой и сказала спокойно, и это спокойствие было для Новикова самым удивительным, самым страшным и самым восхитительным — Хорошо, пойдем поговорим, — сказала она и распахнула дверь.