- Эмма, если что, я его по винтикам разберу и не посмотрю, что он не механический! – зло зашептал с другого боку гремлин.
Я, слегка ошалев от такой агрессии, хотела уже начать выяснять с ними отношения, но тут сообразила, что вокруг слишком много лишних ушей. Некрасиво как-то при Габриэле по косточкам его разбирать. Да и мама, чувствовать-то чувствует, но начну вслух с кем-то непонятным беседовать, точно решит, что сбрендила.
- А... Э... – я постаралась выдавить из себя бодрую улыбку. – Прошу прощения, мне нужно срочно припудрить носик! – и рванула вон из зала.
Свернув в первый не слишком широкий проход – двери-то у гномов только в личных апартаментах предусмотрены – я остановилась и напустилась на этих нахалов.
- Вы что творите! Вас же моя мама вообще не видит! Вы с какой стати перед ней светитесь?
- Подумаешь! Перед ней можно! Она же из посвященных! – тут же ощерился Скандалист.
- Ей объяснят, кто мы, - подтвердил Пушистик. – К тому же она нас чувствует.
- Я уже догадалась. Хоть и не могу понять, почему тогда Ректор не почувствовал, - отмахнулась я.
- Он почувствовал, - форнит, казалось, сейчас замурлычет от удовольствия. – Просто не через зеркало.
- Ну ладно, Бездна с маменькой, но что ж вы так меня при Габриэле-то подставили?! Вы где воспитывались вообще? Разве можно человека обсуждать в его присутствии, словно его и рядом нет. Да еще всякие гадости говорить при этом! Я там чуть сквозь землю не провалилась!
- Так то человека! – заверещал гремлин. – А какой он человек? Не человек вовсе!
- Да какая разница! Думаете, ему приятно было бы услышать то, что вы там шептали мне?!
- Он не человек, он инкуб, - печально прогудел Пушистик. – Он опасен для тебя. Потому Ким и испугался.
- Да чем он может быть для меня опасен?! Он же сюда не охотиться прибыл! Он наш друг, он нам проходы безопасные строит! И это вы к нему так вместо спасибо?! Да Ким жив только благодаря его помощи! Да и я тоже. У него же вообще никого и ничего кроме нас нет! Даже мира! Мира! Умер его мир, понимаете?! А вы!..
Не знаю, что меня так завело, но мне вдруг стало так больно за Габриэля, что захотелось утащить его куда-нибудь в дальний уголок, закутать в вату и никому не позволять обижать. В тот момент я дала себе слово, что он станет моим шедевром. Я сделаю его таким, что все заглядываться будут и только и мечтать о том, чтобы поближе с познакомиться. За накатившей злостью я даже и не сразу поняла, что сущности молчат и больше со мной не спорят.
- Дошло до вас? – пробормотала я, стараясь понезаметней стереть невесть откуда взявшиеся злые слезы.
- Его мир умер? Это правда? – тихо прошелестел форнит, а гремлин смущенно затоптался на плече.
- Да, умер, - я начала оглядываться по сторонам, пытаясь сообразить, куда меня занесло.
- Значит, времени осталось совсем мало...
- Для чего? – не поняла я, но ответа получить не успела.
Из-за поворота стремглав вылетел фантом Фионы, едва не врезавшись мне в грудь.
- Вот вы где! Эмма, ты что творишь?! Ну-ка пошли быстрее обратно! Я еле спровадила твою матушку, Кима и наших дорогих гостей Великая Мать ждет! И ты Габриэлю помочь обещала!
И она, развернувшись в воздухе, полетела обратно. А я понуро побрела за драконом. Сущности молчали, видимо, размышляя о вечном. Мне почему-то совсем расхотелось выяснять, о чем они говорили, и для чего осталось мало времени. А думалось только о том, что возвращение домой вышло каким-то суматошным и безрадостным, почти как визит в иной мир: сначала шок и восторг, а потом суета и непонимание. Я совсем опечалилась. Злость, обида, даже вдохновение колдовать куда-то пропали, а предстоящий разговор с Великой Бездной начал казаться скучной обязаловкой. И снова захотелось плакать. Пока мы не вошли в зал, из которого я сбежала.
Открывшаяся сцена была настолько нелепой, что я не сразу поняла, что происходит. Ким и Габриэль стояли нос к носу, набычившись, сверля друг друга недобрыми взглядами. Даже ощущение вздыбленной на загривках шерсти возникало. Прежде, чем кто-то из нас успел хоть как-то среагировать, Ким левой рукой схватил противника за воротник куртки и отвел локоть правой, готовясь вмазать инкубу по физиономии. В тот же миг Габриэль что-то левой рукой сделал с удерживающим его запястьем Кима, и когда самому ему прилетело в глаз, коротко, без замаха ударил кулаком в солнечное сплетение. Эффект оказался неожиданный и сокрушающий, особенно если учесть, что кубр был почти на голову ниже и килограммов на двадцать легче человека. Мужчина мечты охнул и отлетел метра на два, а потом тяжело рухнул навзничь.