Иоанн тяжело вздохнул и покачал головой.
- Боюсь, милые дамы, вы обратились не по адресу. Из тех, кто непосредственно связан с происходящим, я не знаю никого, кроме Кима... Ну... пожалуй, еще жабку, которую сам же случайно превратил в человека... Она милая девочка. Да... И она влюблена в друга Кима, Гену. Но с ним я не знаком. Видел его только в жабьем теле, - он помолчал. – Вам следовало спрашивать об этом Кима и Эмму. После моего ухода там многое произошло. Они пересекались с какими-то людьми, кто-то, кроме них самих, влиял на события. Но мне, к сожалению, ничего об этом не известно.
Фантомы переглянулись. Несколько мгновений царило напряженное молчание.
- Расскажи о жабе, - потребовала неожиданно встрепенувшаяся Наяда. Иоанн даже вздрогнул, так резко прозвучал ее журчащий, как ручей, голосок.
- О жабе? – он усмехнулся. – Она наивна, она проста как... как жаба! И она хочет научиться быть человеком. У меня... у меня она вызывает нежность. У Кима тоже. Думаю, и Эмма прониклась к этой девочке – моя дочь умеет ценить смелость.
- Смелость стать человеком... – задумчиво протянула бирюзовая королева и пристально посмотрела на Тегету. Та лишь слегка повела головой на длинной шее. Остальные фантомы тоже вдруг подобрались, от их расслабленного, так напоминавшего хмельное состояния не осталось и следа. Целитель был уверен, что сейчас они мысленно беседуют между собой.
- Мне жаль, что не смог удовлетворить вашего любопытства, - человек не стал дожидаться, пока драконы закончат свой безмолвный разговор. Пусть это было бестактностью, но предчувствие вновь подняло голову и принялось настойчиво доказывать, что надо спешить, - но вы, ваши величества, обещали, что я тоже смогу задать вопросы.
- Боюсь, на твои вопросы уже нет времени, призванный, - прозвучало за спиной целителя глубокое контральто. Человек резко обернулся. На книжном стеллаже, нахохлившись, словно подбитая ворона, сидел фантом Великой Матери. – Тебе нужно снова отправляться в путь, - Моргана едва приподняла голову. – Время пришло. Новому миру пора обрести собственную жизнь. Стать целым. Целостным потомком двух реальностей. Но сначала он должен получить мужское начало Направляющего Жизнь. И только ты знаешь, где в том мире находится артефакт, способный перенести его сюда.
- Я знаю? – растерялся Иоанн. Фантом кивнул.
- Тебе и Юнне нужно отправляться на Печальный, связаться с человеком Геной и передать, что Киму, Эмме и Габриэлю следует двигаться туда же. Как только кубр построит проход, ты со своей ученицей отправишься за артефактом.
- Возьми в свое путешествие жабу, присмотрись к ней, - вставила за спиной Иоанна Наяда.
- А теперь тебе нужно поторопиться, Призванный, - словно не услышав ее, продолжила Моргана. – К рассвету вы должны быть в замке Мерлина. Иди, буди ученицу, и собирайтесь в дорогу.
- Собираться? – скривился Иоанн. – Для перехода в другой мир? И зачем мне тащить с собой Юнону?
- Вы пойдете через проход, который откроет Носитель Памяти. Можешь не опасаться за ваше здоровье. У тебя даже будет возможность взять кое-что необходимое. Не поверю, что в той твоей жизни ты не мечтал о некоторых медицинских артефактах, - целитель удивленно вскинул брови, а дракончик равнодушно кивнул. – У тебя там клиника, не так ли? Это хороший способ многому научить, призванный. Юнону ты возьмешь с собой. У нее своя судьба, и к ней она тоже должна быть готова.
* * *
Шурочка сама не знала, зачем снова пришла сюда. Как будто тот парень, единственный из всех, кто обратил на нее внимание и отнесся по-человечески, мог снова оказаться в этом кафе. Да и не в самом парне было дело, совсем не в нем. Положа руку на сердце, теперь, спустя несколько дней, уже и лица его толком вспомнить не могла. Но осталось ощущение: здесь к ней отнеслись, как к человеку. Здесь она впервые сама себя почувствовала человеком, поняла, что это не всегда приятно. Как ни странно, негативное восприятие привело гораздо ближе к пониманию людской сущности, чем все положительные эмоции, которые до сих пор старались привнести в ее жизнь Ким и Эмма. Точнее, оно привело бывшую жабу к желанию понять эту сущность до конца, а не с позиции радужных, но так и не сбывшихся надежд.
Устроившись у окна, девушка, тем не менее, сконцентрировала внимание не на улице, где безликие прохожие мелькали, не имея и не желая иметь представления о ее существовании. Она оглядывала зал. Но не в поисках давешнего незнакомца. Ей нравилось смотреть на людей и думать о том, какие страсти кипят за их обращенными друг к другу улыбками. Неожиданно для себя Шурочка поняла, что быть человеком – это в первую очередь уметь хорошо притворяться. Ее внимание привлекла девушка лет двадцати – одна из трех – которая хихикала вместе с подружками, но стоило им отвернуться, становилась печальной. Бывшая жаба не знала, что гложет незнакомку, но отчетливо понимала, что именно так вела себя сама, когда Ким и Эмма пытались поднять ей настроение. Шурочка осознала, что улыбалась шуткам, соглашалась с доводами, но все это было притворство. А еще, когда из последних сил «держала лицо» перед Геной. На мгновение стало стыдно за свое поведение. Но разве удалось добиться хоть чего-то, открыто демонстрируя свои чувства? Нет. Только презрения и агрессии со стороны мужчины, который казался единственным. Сейчас за свои наивные проявления тоже было стыдно. Девушка вдруг задумалась о том, что, наверное, стыд – это тоже одна из важных составляющих человеческой сущности. Вот ведь и незнакомку гложет стыд, и именно поэтому не хочет она делиться своими бедами с подругами. Смотреть на это почему-то стало вдруг очень грустно. Шурочка отвернулась к окну, невидяше уставилась в пространство.