Об оклеветанной историками супруге Артур вспоминал с такой нежностью, что верить в ее измены не получалось. Шурочке было ужасно интересно, зачем же тогда понадобилось преследовать Ланселота аж во Франции, но пришлось отложить расспросы – английского языка не хватало, а проявлять любопытство при Габриэле она постеснялась.
Но главное, Артур смирился с тем, что это – его мир. И вынужден был признать, что здесь ему и рыцарям Круглого стола не место. Однако и соглашаться на кота в мешке он пока не собирался, прозрачно намекнув, что хорошо бы и будущее место жительства для начала обследовать. Увы, в этом ему ни Габриэль, ни Шурочка помочь не могли. С такими идеями – к Эмме! А для этого в ее мир вернуться надо. А вернувшись – снова стать призраком. Похоже, этого королю совсем не хотелось. Хоть и в собачьем теле, а чувствовать себя живым было все же приятнее. Квартерон и не настаивал.
Они катались по Корнуоллу или зависали в каком-нибудь отеле, демонстрируя королю современную жизнь через экраны телевизоров и компьютеров. Ровно два дня. А совсем недавно на скайп Габриэля пришел звонок. Да, теперь, когда был построен стационарный проход, связываться стало просто. С Кимом и Эммой Шурочка и сама общалась уже дважды. И, конечно, постоянно интересовался их делами Иоанн. Но ему-то это как раз было не сложно. А вот кто позвонил кубру, девушка не поняла. Но квартерон вдруг объявил, что они сразу же после ужина выезжают на Бардси.
Теперь Шурочка ждала своих спутников в небольшом пабе. Здесь они собирались поужинать. Девушка тяжело вздохнула. Вот почему считается, что женщина должна опаздывать? Даже при том, что провела почти полчаса в душе – это уже некоторое время не было необходимостью, просто осталась привычка – она пришла на двадцать минут раньше назначенного срока. Габриэль определил час на отдых и сборы, но девушке было скучно сидеть одной в номере. В пабе, по крайней мере, можно было посмотреть на людей.
Жаль, что не послушать разговоры. Шурочка жалела и о том, что они провели так мало времени в мире Эммы. Ей очень хотелось задержаться там подольше, увидеть Мистбург – город, где жила и работала ведьма-профессор. Но Габриэль вызвался сопровождать короля, и она... она просто не смогла с ним расстаться. С Габриэлем, не с королем. Артур, конечно, девушку тоже нравился, но он был каким-то слишком... средневековым. То ли дело Габриэль...
Шурочке было грустно еще и оттого, что она понимала: пройдет совсем немного времени, и квартерон уйдет насовсем. Уйдет, чтобы прожить обещанную вечность в новой реальности. А у нее не было вечности. У нее появился друг, но и его предстояло потерять. Все остальные – Ким, Эмма, Иоанн – видели в превращенном существе в первую очередь непохожесть на них самих. Габриэль же тоже был другим. И дело не только в расовом отличии, если в отношении Шурочки применимо такое понятие. Они оба навсегда лишились прошлого. Девушка понимала, что, так же как инкуб не может вернуться в мертвый мир, она сама никогда уже не станет жабой.
Кубр был единственным, для кого не имело значения, кем она родилась. Совсем не имело. Шурочка как-то спросила, не смущает ли его то, что ее превратили в человека из жабы. Габриэль рассмеялся и ответил, что его самого из вора и авантюриста превратили в душеприказчика Ткачихи Судеб. А потом очень серьезно добавил:
- Мне все равно, что было с тобой вчера. Если я начну задумываться о прошлом, мне будет стыдно смотреть тебе в глаза. Ты всего лишь ловила языком мух, а я грабил и убивал разумных. Тебя это, - он выделил местоимение голосом, - не смущает?
- Нет, - честно ответила Шурочка. - Я просто не представляю тебя таким. И не хочу представлять.
- А я не представляю тебя жабой.
Наверное, именно это связало их крепче всего. И даже себе самой Шурочка боялась признаться, что ей нравится смотреть на инкуба. Намного больше, чем на Гену. О боксере она в последнее время старалась не думать. И с каждым днем это удавалось все легче и легче. Уже на второй день после возвращения из больницы его отношение к девушке резко переменилось. Всякий раз, когда Гена выходил из своей комнаты, он проявлял к ней неожиданное, а зачастую и неоправданное внимание, был ласков. В первую пару раз, сердечко Шурочки трепетало от восторга, но постепенно ее стала тяготить навязчивость. Иногда боксер отвлекал ее от каких-то дел или от всегда интересного и захватывающего общения с Габриэлем.