Девушка не могла понять, чего он добивается. К себе в комнату он не пускал ее так же, как и всех остальных, кроме Иоанна и Фионы. Любую помощь с ее стороны отвергал решительно, и даже агрессивно. А еще, взял за правило отвешивать инкубу едкие и двусмысленные комплементы. Причем всегда выходило так, что в подтексте звучало что-то вроде «не много ли тебе чести общаться с Шурочкой». А она каждый раз вскипала от обиды и до темноты в глазах пугалась, что Габриэль рассердится и перестанет проводить с ней время.
Но квартерон словно не замечал сарказма. С Геной он вел себя всегда подчеркнуто корректно и выдержано. А вот с самой Шурочкой почти также свободно, как с Кимом и Эммой. Почти – потому что иногда ей казалось, что с ней он открывается даже больше. И ей хотелось открыться в ответ. Она сама не заметила, как понемногу, исподволь, рассказала ему обо всех своих переживаниях в мире людей. Не заметила и того, что за всеми этими разговорами ей открылось в инкубе то, чего он тоже никогда никому не показывал. И от этого он становился только ближе. И нужнее. Но...
- Ты чего такая грустная? – Габриэль улыбался, но глаза были настороженными. – Обидел кто-нибудь?
- Нет. Нет... А где Артур?
- Спит, - усмехнулся кубр. – Представляешь, не смог его поднять. Он мне только проворчал что-то на счет «подай ужин».
Шурочка фыркнула. Королевские замашки не часто вырывались у Артура на поверхность, демократичный принцип общения квартерон сделал одним из условий их совместного путешествия, и благородный рыцарь вынужден был согласиться. Но вот так, во сне, король все же оставался королем.
- Надо будет отнести ему что-то поесть.
- Отнесем, накормим и сразу в путь. Но ты не ответила, отчего такая грустная, - не позволил отвлечь себя Габриэль. – Сознавайся.
Девушка посмотрела в эти серьезные и такие понимающие глаза и как в омут головой бросилась.
- Когда ты уйдешь, мне будет очень плохо. Не уверена, что смогу найти еще таких друзей. Ты ведь такой один, - она невесело усмехнулась.
- Тогда пошли со мной, - совершенно спокойно предложил кубр.
- С тобой? Куда?!
- В новый мир.
- И что я там буду делать? – покачала головой девушка.
Габриэль ответил не сразу. Пару минут он очень сосредоточенно изучал столешницу, словно надеялся найти на ней ответ на заданный вопрос, потом по-кошачьи передернул плечами, перевел взгляд за окно и заговорил – неуверенно, нервно, с паузами, словно подбирал слова:
- Мне казалось... казалось пока не время говорить об этом... Еще многое нужно решить и сделать... Но... но я не хочу, чтобы ты так себя мучила. Это ведь мне решать, какой станет моя вечность и кто ее со мной разделит. Я предлагаю тебе. Потому что... потому что тоже не хочу тебя терять. Никогда. Хоть пока и не понимаю, что это значит.
- Ты... Ты хочешь, чтобы я стала... как драконьи королевы? – опешила девушка. - Навсегда? Пока существует тот мир?!
- Да. Хочу. Сейчас – больше всего, - он наконец посмотрел на девушку. - Вечность... Мне страшно, когда о ней думаю. Я согласился разделить ее с рыцарями. Они мне нравятся. Когда-нибудь, мы станем друзьями. Наверное, - он помолчал и вдруг с жаром прочитал:
Слепая вера в истинность словес
Того, кого возносят до небес,
Или кто сам себя туда возносит –
Не Бог в тебе, но беспокойный бес.
Уж время, чтобы притереться, у нас точно найдется. Но... Не хочу с самого начала быть совсем один. И да, ты права, я уже не успею найти такого друга, как ты. И ты – тоже единственная.
- Единственная бывшая жаба, - горько прошептала Шурочка. Она сама не понимала, почему не согласилась сразу же, не ухватилась за такой шанс. Вечная жизнь пока существует мир – еще не рожденный! – ответственная работа – хранить его! – и Габриэль рядом – ее единственный друг. Друг. Всего лишь друг... Она зажмурилась, удивившись вспыхнувшей обиде, гоня ее, не желая даже краем сознания зацепить понимание, откуда эта обида взялась.
Теплая ладонь кубра накрыла ее вцепившиеся в стол пальцы.
- Ты – единственная девушка, которую я хочу видеть рядом с собой целую вечность. Своим другом, своей соратницей. И своей любимой.
- Что?!
Шурочка хотела открыть глаза, но голова закружилась, под закрытыми веками поплыли цветные пятна. Еще она хотела, чтобы Габриэль повторил эти слова снова, убедиться, что не ошиблась, что это правда. Но сначала нужно было осознать, что это именно та правда, которую она хотела услышать.
- Не торопись с ответом, ладно? Немного времени у нас еще есть. Подумай. Я ни за что не стану тебя неволить. И даже если ты захочешь остаться только моим другом, я буду счастлив разделить с тобой вечность.