Лиля окинула Горянову оценивающим взглядом, но комплимент не сделала. Резенская и сама смотрелась эффектно, была одета дорого и со вкусом, но что-то в её взгляде говорило, что Даринка сегодня обошла Лиличку как минимум на две ступеньки пьедестала. Спустя час, когда они уже прошли регистрацию, Резенская всё-таки сказала:
- Даринела, ну почему я чувствую себя рядом с тобой замарашкой?
Горянова пожала плечами и ехидно ответила:
- Страдаешь пониженной самооценкой? Порекомендовать квалифицированного психолога?
Резенская по-доброму рассмеялась и покачала головой:
- И как ты умудряешься быть одновременно такой дрянью и такой чудесной девчонкой?
Даринка даже бровью не повела, а ответила на полном серьезе:
- Не знаю, но Петр Кащенко, если был бы жив, наверное, решил, что причина всему – биполярное расстройство личности.
- Да ну тебя, – отмахнулась Лилька, – и дернул же меня, не буду говорить кто, поехать с тобой! Сидела бы сейчас с какой-нибудь тюней и чувствовала бы себя звездой.
- Ладно, – успокоила её Горянова, – обещаю, что свою сногсшибательную внешность компенсирую скромностью во взоре и стыдливой молчаливостью.
- Отлично, – кивнула Резенская, – но помни: ты обещала, так что если вдруг встретим мужчину наших грез, то ты сразу превращаешься в безголосую русалку и опускаешь глазки долу!
- По рукам! – согласилась Горянова, и девчонки прошествовали на посадку.
Они очень скоро расположились в бизнес-классе. Горяновой досталось место у иллюминатора. Не избалованная перелетами, Даринка с удовольствием пялилась в него, наблюдая, как проходят последние приготовления перед полетом. И даже пропустила, как Резенская вся подобралась и нетерпеливо завозилась на месте.
- Альгис! Какая встреча! – сладко воскликнула она, чуть громче и радостнее, чем необходимо было по этикету.
- О! Лилечка? Даринела Александровна? – мужчина был искренне удивлен.
Мысль о том, что это подстроенная встреча, у Горяновой спустя несколько секунд рассеялась: Истомин выглядел озадаченным, но его место оказалось подозрительно рядом с Резенской, прямо через проход. Даринка зыркнула на него, но потом оценила, что Лилька, повернувшись к Истомину для поддержания разговора, почти полностью закрывает ему обзор на Даринку, и успокоилась, отвернувшись от подруги и продолжая пялиться в стекло. Кто-то там обещал быть русалочкой? Даринка обещала. Так что пора выполнять!
- Какими судьбами в Питер? – вежливо поинтересовался Истомин, когда они взлетели.
- Летим на балет в Мариинку, – любезно отозвалась Резенская.– Заглаживаю вину за одно испорченное воскресенье.
- Оригинально! А где остановитесь?
- Мы одним днем. Ночью улетаем обратно.
Истомин перегнулся, попадая в поле зрения Горяновой:
- А что, Даринела Александровна решила меня игнорировать?
Девушка не успела еще ничего ответить, как Резенская уже доверительно сообщила:
- Просто она сегодня уже выиграла приз самых красивых и пообещала мне не претендовать на лавры умных и обаятельных. А это у меня вряд ли получится, если Даринела Александровна откроет рот. Так что она у нас сегодня дева молчаливая, – и Резенская подарила Горяновой ехидный многозначительный взгляд.
- Но может, всё-таки, вы позволите говорить ей хотя бы односложно? – поддержал колкость Истомин. – А то сильно рискуете, ведь молчаливые девушки иногда производят даже более сильное впечатление, потому что кажутся не пример умнее…
-Дарина, – едва сдерживая рвущуюся улыбку, обратилась к ней Лилька, – можешь сегодня отвечать: да и нет. И если хочешь, добавь от себя еще что-нибудь простое…
- Пиздец? – вежливо уточнила Горянова.
Резенская с трудом удержала смех, покачала головой и наконец заткнулась.
Да! Полет обещал быть содержательным!
Глава 9
Это были очень странные два часа. К концу полета Даринка была удивлена и озадачена. Очень скоро забыв про неё, Истомин и Резенская, переговариваясь вполголоса, дошли до тем, от которых Горянова была более чем далека. До книг. Она с изумлением узнала, что Альгис Саулюсович необыкновенно начитан. Он легко переходил с темы на тему, как-то просто и доступно вплетая в разговор сложные философские материи. Из всех названных им потоком имен Даринка случайно запомнила Ингардена. Кто он и чем запомнился миру, Горянова не успела схватить, но его фамилия, созвучная английскому слову «сад», сама осталась в памяти.