− Если Зевса здесь нет, тогда…
− Подожди! — она схватила его за руку. − Зачем тебе нужен Зевс? Что ты хотел у него узнать? — в ее взгляде сквозил интерес.
− Терезу преследует другой вампир, тот, который обратил ее, и мне нужно узнать у него насколько силен этот ублюдок.
С лица Артемиды тотчас исчезло все веселье.
− Ты сказал Тереза? — ее голос задрожал, а лицо засияло силой. − Тереза Лафитт, обращенная Эриком Монтрейном?
«Как, черт возьми, она узнала об этом?»
Он коротко кивнул, и Артемида сглотнула.
− Эрик силен. Очень силен. Он бегает под моей луной уже почти тысячу лет.
«Бегает под луной?»
− Что ты имеешь в виду? — он уставился на нее в немом вопросе.
Ее губы изогнулись в полуулыбке.
− Аполлон, ты и правда, никогда полностью не осознавал кто мы, да? Ты солнце, все, что должно быть добрым и сильным, но я — луна — хранительница ночи и всех тех, кто живет во тьме.
Он схватил ее за руки.
− Расскажи мне, что ты знаешь об Эрике, — его голос предательски дрогнул.
Глаза Артемиды изменились, превратившись из голубых в черные.
− Он ищет ее. Преследует.
Да, да, это он уже знал.
Аполлон боролся с желанием встряхнуть Артемиду.
− Он пил ее кровь, а это значит, что он может выследить ее и найти, где бы она ни была.
Аполлон перестал дышать, а его сердце словно замерло в груди.
− Где угодно? — глухо проговорил Аполлон.
Ее взгляд снова просветлел, вернув небесно-голубое сияние ее прекрасным глазам, но когда она заговорила, голос ее был полон сожаления.
− Он знает, где она. И найдет ее… прямо сейчас.
Глава седьмая
Тереза проснулась с заходом солнца. Открыв глаза, она сладко потянулась, слегка замурчав при этом, затем откинула одеяла, и села на постели. Аполлона рядом не было, но на его подушке лежала маленькая белая записка, свернутая трубочкой. Она схватила ее и, бережно расправив, прочла написанное от руки послание:
«У меня для тебя сюрприз. Иди в кабинет».
Девушка соскочила с постели и вся в предвкушении начала быстренько натягивать одежду.
«Сюрприз? Ммм… Интересно, что это?»
Ее губы изогнулись в улыбке, в то время как все ее существо переполняло радостное волнение. Она даже не могла припомнить, когда в последний раз ей преподносили сюрприз. Приятный, во всяком случае. Быть обращенной в вампира уж точно никак не подпадало под разряд «приятного». Сюрприз? Определенно! Но отнюдь не радостный.
Тереза заправила прядь волос за ушко и, толкнув дверь спальни, вышла в коридор, быстро пересекла его, обогнула угол, ведущий к кабинету, и замерла как вкопанная.
«О… мой… Бог!»
Ее сердце гулко забилось в груди, а на глаза навернулись слезы, пока ее взгляд блуждал по комнате, останавливаясь то на полотнах, то на мольбертах, то на красках.
Тереза вошла внутрь и прошлась по комнате. На ее губах играла легкая счастливая улыбка. Она потянулась к кисточке для рисования и прикоснулась к мягким щетинкам, затем ко второй, потом к третьей и так по очереди, а их там было с дюжину, причем всех размеров. Потом она притронулась к краскам… такое огромное количество красок, всех оттенков, которые только возможно себе представить. Далее ее рука плавно перешла к полотну, с любовью касаясь гладкой и нежной поверхности холста.
Тереза искренне засмеялась, чувствуя, как ее переполняет благодарность к Аполлону, и еще одно новое для нее чувство, в котором она не решалась себе признаться. Он вернул ей ее искусство. Он дал ей…
Половица скрипнула у нее за спиной, и она развернулась, раскинув руки для объятий и со счастливой улыбкой на лице.
− Аполлон, спасибо тебе…
Но его не было позади, и ее улыбка мгновенно исчезла, сменившись маской ужаса. Нет, это был не Аполлон. Мужчиной, стоявшим за ней, менее чем в двух метрах был… Эрик.
− Здравствуй, моя дорогая, — промурлыкал он, зло улыбаясь.
В следующий же миг он бросился на нее, обнажив клыки и выпустив когти, и ее пронзительный крик разорвал тишину.
Воздух уплотнился и завибрировал, предвещая появления бога. Аполлон возник в спальне прямо перед кроватью, и его охватила паника, когда он увидел, что та пуста.
− Тереза!
Он бросился бежать в свой кабинет, минуя коридор и постоянно выкрикивая ее имя. И застыл как громом пораженный. Открывшаяся картина наполнила его ужасом, заставляя кровь стыть в жилах… Художественные принадлежности, которые он купил, заботливо собрал и разложил для нее, прежде чем отправиться на Олимп, были уничтожены. Холсты были разодраны в клочья, кисти разбросаны по всей комнате, а на полу виднелись отвратительные пятна красной и черной красок. И посреди всего этого хаоса, прямо в луже той самой краски… лежала одежда Терезы.