— Это не просто мужик! Уголовник! — с другой стороны на меня надвигается Галя.
— Ты откуда его знаешь? — глаза Тони тут же загораются от любопытства.
— Муж как-то взял меня на свадьбу в другой город. Так уголовник там такое устроил. Долго еще люди успокоиться не могли.
— Свадьба чья была? Его? — зачем я задаю этот вопрос?
Тут же получаю испепеляющие взгляды женщин. Но мне почему-то очень хочется знать, холост он или нет. Зачем? Даже если допустить шальную мысль… о возможности… То, нет. Тысячу раз нет. Я с Вадимом связна такими прочными цепями, что их никогда и ни при каких обстоятельствах не разорвать.
— Не, там важный человек один женился, красавица невеста, шикарный зал, церемония сказочная, — Галя мечтательно закатывает глаза. — Так вот этот неандерталец заявился. Приехал на мотоцикле. В грязных ботинках… по белому… топчет цветы, говорит гадости, издевается. Вы бы видели, — всплескивает руками. — Он так общался с женихом… так угрожал… потом оказалось, что это его отец. Представляете! Испортить свадьбу родному отцу! А невеста была белее мела! Такой праздник ей испоганили. А неандерталец и ей пару ласковых сказал. Сыпал оскорблениями направо и налево. Все были в шоке! — Галя усиленно жестикулирует. — А потом и вовсе перестрелка началась. Полиция приехала. Ох, и испугалась я тогда. Меня же убить могли! Или кого из гостей!
— Так что молодые так и не поженились? — Тоня закрывает рукой рот.
— Нет. Он все испортил. Правда и его там ранили. Крови было много. Жаль мало получил… выжил…
— А дальше что?
— Муж меня увез. Насколько знаю, там отца неандертальца посадили. Как мне говорили, он его и подставил. В общем, где появляется неандерталец, там неприятности. От него надо бежать, — смотрит на меня взглядом строгой учительницы, — А не флиртовать на глазах у всех.
— А он что невесту хотел у отца забрать? — мне не дает покоя таинственная невеста. Неужели из-за той девушки он все устроил?
Конечно, полагаться только на слова Гали я не могу. Она приукрасить может. Но и выдумывать она не станет. Эх, докопаться бы до правды. Зачем? Иначе не могу. Мне жизненно необходимо узнать про Ворона все. Последствия… я их понимаю. Но остановиться уже не могу.
— Откуда я знаю! Ничего хорошего он хотеть не мог, — зло фыркает Галя. — Идем лучше слушать выступление. И хорошенько подумай, как будешь перед мужем извиняться.
— Мамочка! — Маруся обнимает меня за ногу.
— Лапуля, ты чего не спишь? — когда вижу кроху, душа сразу утопает в солнечном сиянии.
— У тебя праздник! Я хочу быть с тобой!
— Простите, Карина. Она уперлась и капризничает, — няня разводит руками.
— Все отлично! — улыбаюсь. Пойдем, Лапулька, слушать, как знаменитый на весь мир дядя поет, — поднимаю Марусю на руки и несу к сцене.
— Как ты могла полюбить чужого ребенка, как своего? Конечно, это круто. Но я бы так не смогла, — Тоня идет рядом вместе с Галей.
— А тут все просто, у Каринки же своих детей быть не может. Пустоцвет она. А тут смотри, какая ладная девчушка. Мать у Маруськи непутевая, так что Каринка счастливый билет вытянула, как ни крути, — голос Гали приторно-сладкий.
Глава 7
Закрываю глаза и делаю несколько глубоких вдохов. Не хочу им показывать, как меня задели эти слова. К сожалению, я не могу иметь детей. Приговор врачей окончательный и обжалованию не подлежит. Я никогда не узнаю, как это вынашивать свое дитя под сердцем. Не прижму новорожденного кроху к себе.
После трагического случая, врачи вытянули меня с того света, но… я навсегда осталась неполноценной женщиной. Потому Маруся стала для меня лучиком света. Я полюбила девочку всем сердцем. Для меня она дочь, она смысл моей жизни. И чтобы быть с ней рядом я сделаю все.
Целую свою кроху в макушку. Сдерживаю слезы. Не дам Гале и Тоне повода наслаждаться моей болью.
— Твой Толик так и не появился, — тяжело вздыхаю, — У вас же недавно юбилей был, а я не слышала, чтобы ты рассказывала про подарок? Что он подарил? Или занят на работе, забыл… как всегда? — говорю Гале, и с удовольствием отмечаю, как ее лицо приобретает землистый оттенок.
А что хотела? Пусть получает своей же монетой.
— Так забыл! Представляешь, Каринка! — злорадно поддакивает мне Тома.
— Ох, эти мужчины, — наигранно возмущаюсь. — А Вадим так постарался. Андре Миллер и правда потрясающий! — бросаю взгляд на сцену, куда выходит певец.
Мне все равно. Но кусаю Галку ее же методом. Если продолжит, могу и жестче. Вокруг все говорят про бесчисленных любовниц ее мужа. Она наверняка знает, но предпочитает закрывать глаза.
Впрочем, не мне ее судить. У меня в браке тоже все далеко от идеала.
— Какой красавчик! — Галина тут же забывает обо всем и лихорадочно вглядывается в сцену.
Я чужая на этом празднике. Ловлю себя, в который раз, на одной и той же мысли. Мне чужды их идеалы, их образ жизни. Так и не смогла завести подруг, влиться в светскую тусовку, чем постоянно злю мужа.
Во время концерта не слушаю песни. Не интересно. Лишь мило улыбаюсь, когда певец дарит мне цветы и поздравляет меня. Зачем мне какой-то незнакомый мужик, пусть и очень известный?
Зато уголовник, как оказалось, мне очень нужен! Раз весь концерт я его высматриваю. Краснею от осознания собственных поступков. Как же стыдно. А ничего с собой сделать не могу. Высматриваю Ворона. Что за наваждение! Ведь знаю, что рискую всем. Главное — Маруся! Но безумное притяжение диктует свои условия Оно сильнее любых доводов рассудка.
— А вот и моя прекрасная жена! — Вадим появляется за моей спиной. — Нравится концерт?
— Очень! — вру на автомате.
Прикусываю язык, с которого едва не слетел вопрос про странного мужчину.
Остаток вечера муж от меня не отходит. Доченька заснула, и мы с Вадимом относим ее в детскую. На публике он осыпает меня комплиментами, целует руки и ведет себя как всегда безукоризненно. Ловлю на себе завистливые взгляды. Ничего нового. Привыкла. Притворство, лживые фразы, улыбки, как же все это изматывает.
Как ни странно помогают мысли о Вороне. Словно даже не видя его, ощущаю невидимую поддержку. Бред это все и простое самовнушение.
Праздник продолжается практически до утра. У меня уже скулы болят улыбаться. Но лучше так. Перспектива остаться с мужем наедине страшит.
— Значит, тебе понравился мой брат? — спрашивает меня, когда мы входим в спальню.
— Я не знала, что у тебя есть брат… — опускаю голову. От него пахнет яростью, уже интуитивно угадываю эти вибрации. И они не сулят ничего хорошего.
— Есть, — кивает, задумчиво глядя в окно. — Одна черная кошка между нами пробежала. Все испортила зараза, — говорит тихо, но в каждом слове столько ненависти.
— Но теперь вы померились? — нарушаю одно из основных правил — не задавать вопросов.
Нарываюсь ведь. А не могу остановиться. Желание узнать о Вороне больше, сильнее доводов рассудка.
— Все бабы зло… их создал нечистый, чтобы портить мужикам жизнь, — резко оборачивается, впивается в меня колючим взглядом. — И ты, Каринка, никакой благодарности, только позоришь меня.
— Вадим, извини, я не… — поднимает руку вверх. Морщится, как от зубной боли.
— Молчи. Не раздражай меня. Не могу слышать твой писк. Забыла, что могла сейчас за колючей проволокой срок мотать? Сколько тебе светило? Напомнишь? — подходит ко мне, нависает как коршун.
— Пятнадцать, — отвечаю одними губами.
— Тебя я спас от тюряги, а вот его не смог…
Глава 8
— Я буду всегда благодарна тебе за это, — говорю искренне. Если бы не Вадим, я бы никогда не выпуталась.
— Видел твою благодарность, — презрительно смотрит на меня. — Мужик пальцем поманил, а ты уже хвост распустила.