Однако Камши отрицательно помотал головой.
– Хуже.
В этот момент я наконец понял сэра Джуффина Халли, который оживляется при всяком намеке на серьезные неприятности. Понял не теоретически, а всем сердцем – сам стал таким психом. Неужели шефу Тайного Сыска настолько же скучно с сотрудниками, как мне с мемуарами Хуруны цан Авойли? Я-то думал, мы довольно забавные, даже на его вкус.
Боюсь, мне не удалось скрыть охватившую меня радость; впрочем, Камши, глядя на мою довольную физиономию, тоже несколько приободрился. Сказал:
– Мне строго-настрого запретили донимать вас делами и даже просто серьезными разговорами. Сказали, надо беречь ваш покой. Но ситуация критическая: по всему выходит, что у нас просыпается Дух Холоми. Вот прямо сейчас.
– Что-то он зачастил в последнее время, – растерянно заметил я.
– Вы правы, сэр Макс. С его последнего пробуждения еще и года не прошло. И вот опять. Если начнет плясать, сами знаете, чем это может кончиться: в лучшем случае рухнет крепость, в худшем – вообще вся столица; по крайней мере, так говорят. При этом сэр Халли вот уже полчаса не отвечает на зов. Вероятно, ушел на Темную Сторону.
– Наверняка, – подтвердил я. – Он туда часто ходит.
– И сэр Шурф тоже не отвечает, – мрачно добавил комендант.
Ничего удивительного. Вот уж у кого с защитным барьером от Безмолвной речи с раннего детства никаких проблем. К тому же, сейчас все так удачно сложилось, что я в Холоми. А значит, гарантированно не свалюсь ему на голову среди ночи. Наконец-то можно с легким сердцем выстроить прочную стену между собой и остальным миром и спокойно уединиться в Орденской библиотеке, а то и вовсе пойти спать.
– Остаетесь только вы, сэр Макс, – заключил Камши. – Больше некого звать на помощь. А ждать до утра слишком опасно.
– Да слушайте, вообще не вопрос, – улыбнулся я. – С удовольствием повидаюсь с Духом Холоми. Я по нему скучал.
«Скучал» – это, конечно, некоторое преувеличение. Если называть вещи своими именами, бесстыдное пижонство. Отлично я жил без этого грешного Духа Холоми долгие годы и еще столько прожил бы. Три раза по столько. Вечно, всегда.
На самом деле, я совсем не люблю неприятности, а пробуждение Духа Холоми – не просто неприятность, а катастрофа, одна из худших, какую только можно вообразить. Ужас в том, что природа этого явления не до конца понятна даже самым опытным исследователям. Официальная версия, на самом деле ничего толком не объясняющая, гласит, что замок Холоми, построенный точно в том самом месте, которое называется «Сердцем Мира», представляет собой не столько архитектурное сооружение, сколько живое существо, со всеми вытекающими последствиями. В смысле от него в любой момент можно ожидать каких угодно проблем. Например, пробуждения так называемого Духа Холоми, большого любителя поплясать; согласно древним легендам, которым на всякий случай верят даже записные скептики вроде сэра Джуффина Халли, такая дискотека чревата крупномасштабными разрушениями, возможно вообще от всего Угуланда камня на камне не останется; к счастью, на практике эту гипотезу до сих пор никто не проверял, благо в любую эпоху находятся колдуны достаточно могущественные, чтобы предотвратить танцы – сгрести плясуна в охапку и очень крепко держать, пока не успокоится и снова не уснет.
В общем, хорошего мало. Однако доля правды в моей похвальбе все-таки была. Когда сэр Джуффин Халли застрял в Тихом Городе, и нам волей-неволей пришлось без него справляться[1], Дух Холоми, с которым прежде традиционно разбирался шеф, в очередной раз решил пробудиться и как следует поплясать. Шурф, прежде несколько раз помогавший Джуффину укрощать это бедствие, отправился в Холоми – а что было делать? А меня взял с собой, просто от безысходности, как своего рода талисман. И, как выяснилось, правильно сделал, потому что я этого беспокойного Духа Холоми натурально заговорил. В смысле до полусмерти заболтал – тоже, собственно, от безысходности. Просто не знал, чем еще могу помочь. Поздоровался с пробуждающейся стихией неведомой нам природы, представился, как всегда увлекся, объясняя, кто я такой, откуда взялся и зачем пришел, слово за слово, и сам не заметил, как начал травить байки, болтал почти сутки без перерыва, пока Дух Холоми не утомился моей многословностью и не счел за благо снова заснуть.
Поэтому у меня была некоторая надежда, что сейчас тоже так выйдет. Тем более, что новых баек у меня с тех пор изрядно прибавилось. По крайней мере, до утра как-нибудь продержимся, – думал я, шагая по тюремному коридору. – А там и Шурф проснется, и Джуффин объявится. Не могли же они оба одновременно сгинуть навек, пока я сижу в Холоми. Не настолько они вероломны. То есть вероломны, конечно, как все угуландские колдуны старой закалки, но всему есть предел.