Эта новость меня никак не трогает.
Я сажусь в машину, завожу мотор.
Два дня. Нормально. Мне хватит, чтобы принять решение насчёт Элиф. И… как раз посоветуюсь с отцом.
Глава 16
Валид. Два дня спустя
Похороны проходят быстро. Как бы странно ни звучало, но для нашей семьи это была небольшая утрата. Засранца никто не любил. Кто-то наверняка даже был счастлив.
После всего пережитого мы всей семьёй отправляемся домой. Я сразу даю Касиму понять, чтобы он шёл с матерью. Они долго не общались — им есть о чём поговорить. А я иду к отцу.
— Сын мой, — обнимает. Чисто по-дружески, пока никто не видит. — Наконец можем поговорить в неформальной обстановке.
О, да.
— Поздравляю с наследником! — хлопает по плечу. Отец у меня мужик отличный. Детей любит и о внуках только мечтает.
— Спасибо, отец, — киваю, благодаря его за поздравление.
Мы располагаемся в беседке и наконец можем позволить себе поговорить друг с другом как отец с сыном.
— Это было неожиданно, — кажется, он сам всё ещё в смятении. Всё же мы целых семь месяцев ждали рождения наследника у Касима, а не у меня.
— Соглашусь, — усмехаюсь и снова вспоминаю мою златовласку, которую оставил в России. Не стал её брать с собой, поскольку для неё это очень опасно. И теперь жутко скучаю по ней. — Я уж не думал, что отцом стану.
— Я готов сейчас сорваться с места и начистить малолетнему говнюку рожу, — вдруг слишком грубо цедит сквозь зубы батя. Он как всегда. — Держал нас за дураков. Главное! Пытался обмануть меня!
— Ты ж знаешь его, — скрещиваю пальцы в замке. — Ради титула… Он готов на всё. Даже идти по головам. Я его не осуждаю. В конце концов, из-за меня Аврора попала в эту ситуацию. А так она хотя бы была сыта и не жила на улице. Но…
Я как представлю, что он ударить её мог — собственными руками хочу его задушить.
— Неважно. Ты ведь в курсе, что я не просто так тебя сюда затащил? — говорю честно.
— Догадываюсь. Пришёл просить за брата?
Я киваю.
— Да я сразу понял. Помню, что ты не хочешь. Но, сын, ты ж понимаешь, что Касим, свихнувшись от власти, может натворить дел?
— Не натворит, — уверяю его. — У него есть я. И вы с мамой. Ему нужна поддержка. Он просто юнец, сбежавший из дома, которому не хватило твоей любви.
— Фу, как слащаво звучит, — морщится.
— Есть такое, — смеюсь. — Это не моё, отец. Мой ребёнок может потом назвать меня дебилом, но я не могу. Пересилить себя. Да, власть. Но и ответственность. Я привык жить вольной птицей. Хочу уехать.
— И жить с любимой девушкой, да?
Издевается!
Обнимает меня за шею, дёргает на себя и пальцами в темечко упирается.
— Помню-помню. Я так же в твою мать влюбился. Поехал в Россию за ней зимой. Думал, льдиной стану. Но это огромный поступок, сын мой. Хотя я всё же был бы рад, если бы ты занял этот пост. Но если тебе так велит сердце, то…
— Перебарщиваешь с философией, — кривлюсь. Вырываюсь из его хватки.
— Согласен. Как шейх, я должен накричать на тебя. Сказать, что у тебя нет выбора, но… В первую очередь я отец. Живи где хочешь. Только потом не забудь познакомить с невестой. И внуком, конечно. Уж неважно, чей он. Но. Дело это замнём. Хорошо, что мы не объявляли это никому.
Это да. В этом нам повезло. Хотя Шадид мог запросто сделать это.
Они с Касимом преследовали одну цель. Брат был ею одержим, а дядя пользовался этой слепотой племянника. Чтобы потом самому занять это место. Как именно — не знаю. Он умер, оставив это в секрете.
— Кстати, твоя девушка не против быть второй женой?
Вот ведь. На больное давит.
— Против, — цежу сквозь зубы. — Я, честно, уже тоже. Раньше насрать было, а сейчас…
— О, это любовь, — заверяет отец.
— Да ладно? — нет, ну не верю я.
— Да я ради твоей матери гарем распустил, — гордится своим поступком.
— Я помню, — отвечаю со скепсисом. — Ты рассказывал эту историю тысячу раз.
— Хочешь, расскажу ещё? — толкает меня в плечо.
— Нет уж, — выставляю руку вперёд и встаю. — Мне хватило уже.
— И что? — поднимает голову. — Ты правда решил развестись с Элиф? И как же?..
— Обещание её отцу? — твою мать. Ненавижу его уже.
— Именно.
Я что-нибудь придумаю.
— Я сказал ему перед смертью, что позабочусь о его дочери. Найду ей хорошего мужа, который будет любить её. Но у нас любви нет. Я ничего не чувствую. Даже секс не красит. Ничего. Одна только в мыслях.
В ответ на мои слова он усмехается.
— Взрослый сын, — уголки губ вверх тянутся. — Наконец-то стал думать не как юнец. Хотя мы и после сорока ведём себя как малые дети. Но всё же я рад, что ты поумнел. Влюбился просто.