— Ясно. Ну, с другом веселей дорога, конечно. А потом?
— Потом принц Бертран куда-то исчез, король Анри погиб, и королевой стала Белоснежка. Ну и Марион вернулся домой.
— И как отец воспринял возвращение блудного сына?
— В темницу бросил, конечно. Но потом, понимаешь, война… А Марион, хоть и бездельник легкомысленный, но на войне умудрился хорошо себя проявить.
— Ясно, — тяжело прошептала я, уронила голову на руки и уснула.
И всю ночь (а вернее до полудня) мне снился большой рыжий кот, который тёрся об меня и мурлыкал, пружиня хвостом и словно пытаясь разбудить. Бред какой-то.
Кара сдержала слово: когда я проснулась, мне вручили второй мальчишеский комплект одежды и две пары обуви. А ещё у неё дома оказался душ, что меня ужасно обрадовало. Это, конечно, был не тот душ, к которому я привыкла (или который я придумала), а просто бак с кранами. Слуги наполняли бак холодной водой, подогревали, и пожалуйста: мойся — не хочу. И всё же это был душ.
— Можно к тебе приходить купаться? — шутливо спросила я, ероша полотенцем волосы.
— Приходи, — рассмеялась Кара.
— А сестру можно привести?
Фея пожала плечами:
— Если она такая же приятная, как ты, то приводи.
«Куда как приятней», — подумала я. Может, если Золушку познакомить с настоящей феей, то всё и наладится? И дальше пойдёт как в сказке? Хотя сегодня королевская семейка мне не нравилась уже полным составом.
Домой меня докатили в экипаже. Кара дала торжественное слово, что не расскажет Мариону ни обо мне, ни о Золушке, ни о том, где мы живём.
Когда я уже выходила из кареты, внезапно услышала громкие вопли, доносящиеся из дому. Мужские вопли. А вернее — крики и ругань пьяного в стельку мужчины. И это явно был не принц Марион. Я бегом взбежала по ступенькам и распахнула дверь настежь.
Глава 9
Папочка
Не помня себя, я ворвалась в холл, затем пробежала коридор и очутилась в матушкином кабинете. Маменька, вся трясясь, вжималась в стену, а над ней нависало нечто огромное, встрёпанное, криво-косо одетое и размахивало ручищами.
— Это почему ещё у нас нет пива? — вопило оно. — Бель, какого дьявола⁈
— Гастон, тише. Девочек напугаешь…
— И пусть, раз эти клуши не могут позаботиться об отце! Пусть просыпаются и живо сгоняют за пивком. Разве я много прошу?
— Никто не продаст им пива для тебя!
Он аж замер. Я тоже застыла в дверях, пытаясь осмыслить увиденное.
— Это ещё почему? — спросил верзила недоверчиво.
— Потому что никто им больше не поверит в долг, — прошипела маменька и двинулась на нахала, растопырив пальчики-сардельки. — Потому что ты, дорогой муженёк, спустил на выпивку и кости все деньги и теперь мы должны всему городу.
Гастон опомнился, схватил жену за горло и прорычал:
— Ты живёшь в моём доме на всём готовом и не можешь проследить за такой мелочью? Куда девались деньги, Бель, а⁈ Ты всё потратила на своих дочурок? Тварь!
Он отшвырнул её, и маменька ударилась спиной о стену. Обожгла его ненавидящим взглядом.
— Мои дочери живут не за твой счёт, Гастон. У них есть наследство от их отца. И у меня было наследство. Но ты всё спустил!
— Имею право! — заорал пьянчуга и швырнул в неё пресс-папье. Маменька увернулась. — Ты — моя жена! Всё, что принадлежит тебе — моё. Где деньги, Бель⁈ Я что на тебе ради твоих глазок женился⁈
— Поищи в кабаке. Может найдёшь.
— Мне плевать где ты их достанешь. Я хочу пива!
— Заработай.
— Вот ты иди и заработай. Я муж, я — глава. А ты должна меня с-слушаться!
Маменька выдохлась. Посмотрела на недомужа усталым, потухшим взглядом.
— И как я тебе их заработаю? Велишь пойти подёнщицей? Или может вместо тебя по лесу ходить и нарушителей в темницу таскать? Так я не справлюсь! Женщина я, если ты не заметил…
— Мне плевать как. Хоть на улицах торгуй собой. Я пива хочу!
— Капец, — выдохнула я. — Ты, удило, ты знаешь на что ты собственную дочь обрёк? Я так понимаю, её приданое ты благополучно пропил, чмо?
Он медленно обернулся ко мне. Мигнул, не узнавая.
— Красо-о-отка, — протянул, тошнотворно улыбаясь, — откуда здесь такая краля? За пивом сгоняешь?
— Ага. Шнурки поглажу и сразу побегу.
— Ты до ручки допился? — возмутилась маменька. — Свою падчерицу не узнал? Дрэз, уйди.
— Дрэ-эз, — протянул мой… получается, отчим? Вот же сюрприз! — А была совсем малышкой… Утю-тю… сгоняй за пивом, будь хорошей девочкой!
«Марион, видимо, превратится со временем в такого же упыря», — вдруг подумала я. Упёрла руки в боки и выразительно приподняла бровь.