— Конечно же нет. Я к тому, что вы никому и ничего не должны. Это же благотворительность. Добровольная основа. Но чтобы привлечь обывателей почему и нет. Тем самым среднестатистический народ перестанет шарахаться ваших ресторанов. У них появится интерес и желание быть причастным к благому делу. А при наличии скидок отбоя от посетителей не будет. Более того реклама отобьется уже в первый месяц.
— Шарахаться? —Тянет тавтологией, изламывая бровь. — У ресторанов есть стабильная клиентура, как и выручка. И они с удовольствием освобождают кошельки после вкусного ужина и приятного времяпровождения.
— Если так, то в чем смысл заказывать масштабную рекламную компанию? — Закидываю вопрос.
— Продолжай, — бросает сухо после минутного рентгена, от которого волосы на затылке шевелятся. И боль очередной порцией ноет на задней части шеи. — С чего такое предположение? —Смакует алкоголь.
— Ну..., — кусаю губу замявшись.
— Говори, как есть, я не кусаюсь, — терзает взором и откровенной ложью. Он не скрывает намерения набросится в любую минуту, только и ждет подходящего случая.
— Хорошо. Вы меню видели? Там цены на порядок выше, нежели в сторонних заведениях. Не каждый готов выложиться в две месячные зарплаты за один поход в ресторан. Исключением идут обеспеченные люди.
— Если так, то откуда гарантия, что мнение изменится и все побегут толпами в ресторан, после выдвинутой стратегии? —Почему мне кажется, что я сижу студенткой на экзамене и результаты вопросов ему давно известны? Меня проверяют нет сомнений, не хватает только полиграфа для достоверности. Или, как обычно, присутствует скрытый умысел?
— Ну, во-первых, вы станете первопроходцем. Люди увидят, что вы пропагандируете благотворительность. В нашем городе, к сожалению, такого плана инфраструктура отсутствует. Во-вторых, перспектива чувствовать свою значимость в глазах остальных, любому человеку это необходимо, — заключаю, не сомневаясь в высказывании. — А когда дело касается детей, то поверьте равнодушных не останется.
— Предлагаешь бить по слабым точкам людей? — Сужает глаза, однако успеваю заметить на дне бездны вспыхнувшее пламя. А вот сейчас идет ощущение ключевого момента. И от моего ответа многое зависит. Тереблю салфетку.
— Я предлагаю показать наглядный пример остальным. Продемонстрировать, что вы не только грабастайте лопатами деньги, устанавливая бешеные ценники. А руководствуйтесь исключительно великодушным намерением. К примеру, у вас одна порция салата от двух тысяч, закуски в два раза дороже, про горячие блюда и спиртное вообще молчу, — выдаю негодование. Еще месяц назад от космических цен, мой желудок горел, не воспринимая пищу. — Окей, ваше право. Но узнав о том, что раз в неделю вы кормите бесплатно бездомных и детей сирот, за те средства, которые они оставят в ваших ресторанах, то каждый подумает, где провести вечер. У вас? Да дорого, но зато с пользой и кармой плюсом. Или просто выкинут деньги в унитаз у ваших конкурентов? Простите за грубость, — кажется, меня заносит.
— Аурика, я знаю, как необходимо держать баланс. Я филантроп и спонтирую множество проектов. В благотворительность только вкладываешься, там нет отдачи. Абсолютно никакой.
— Смотря с какой стороны подойти. А кто-то об этом знает? Кому известны ваши действия?
— Я не кичусь благодетелю, — фыркает буквально. —И не желаю, чтобы данная информация всплыла для газетенок и стала всеобщим достоянием, — впервые позволяю себе посмотреть на Измайлова под другим ракурсом.
— Но в этот раз придется раскрыться, — настаиваю. —Создадим вам благородный образ, подготовим пресс-релизы.
— Нет. Исключено, — отвечает бескомпромиссно.
— Господин Измайлов, вы матерый предприниматель и психология людей вам доподлинно известна. Потенциальная клиентура чурается дорогого, и в ваши рестораны их не заманить без какой-либо мотивации, — пробиваюсь другим путем. — А также убеждена, мы сможем привлечь других меценатов и ваши инвестиции окажутся не столь затратными. Так что банкротство вам не светит, а вашим технологам останется только подкорректировать меню.
Приносят два блюда, разговор прерывается. Ребра сочного барашка с зернами граната политый янтарным соусом источают душистый аромат. Тарелка, поставленная подле меня, соблазняет полакомиться блюдом.
— Прервемся на обед. Обсудим другой момент, — кидает снисходительно.
— Какой? — Делаю глоток воды, тут же осознав, что триггеры касаемо работы утихают по мере дискуссии невзирая на ее серьезность.
— Приятного аппетита, — под натиском ножа стейк выделяет сок, впрочем, и мои вкусовые рецепторы вырабатывают слюну. Больно уж вкусно и привлекательно выглядит. Только заставить себя не могу. Мужчина отмечает замешательство. — Кушай, не стесняйся, Аурика. Тебе как никогда необходимо восполнить организм калориями, — жар мгновенно лижет языками. Ведь доподлинно известно, что он имеет в виду. Надеюсь, внешне я себя ничем не выдаю, и как задевает ирония тем более. Поэтому беру приборы следуя примеру собеседника. Разделываю барашка, тающего во рту. Превосходно. Подаюсь вкусу, прикрываю веки в наслаждении. Я не гурман, бесстрастно отношусь к изыскам и все же стоит отметить повара у Измайлова высшего класса. Натыкаюсь на чернь напротив, как только распахиваю глаза. Взгляд полыхает разными оттенками ночи. Притягательные и отталкивающие одновременно. Парадоксально как такое возможно. Они необычайно блестят, даже не знаю как реагировать. Черт. Кусок в горле застревает. Смутившись, прокашливаюсь. Тянусь за водой, Измайлов перехватывает фужер. Протягивает другой заглядывая в самое нутро, безмолвно истязает. — Лучше выпей вина, тебе сразу полегчает, — якобы проявляет заботу. Только вот ею и не пахнет.
— Спасибо, — отвечаю, смочив горло вяжущим напитком. Натягиваю улыбку, а горло продолжает сдавливать. И причина не в мясе. Горящей спиралью охватывает в очередной раз страх и безысходность.
— Не стоит благодарностей. Как тебе кухня?
— Замечательная.
— Славно. Не придётся отстранять от работы штат по второму кругу. Слишком энерго затратное дело.
— В смысле? — Интересуюсь, припоминая наш первый диалог. — Вы хотите сказать...
ГЛАВА 44
— Именно. Я никогда не бросаю слов на ветер. И говорил тебе в тот вечер, Аурика, — кидает буднично, тщательно пережевывая пищу.
— Но так ведь нельзя. Просто недопустимо. Тем более из-за незнакомого человека.
— Я тебе озвучил условия. Ты сделала свой выбор. Твоя тарелка оказалась нетронутой.
— Я бы не хотела, чтобы вы на меня перекладывали ответственность, — его ответ царапает. Аппетит напрочь пропадает. Ставлю приборы на стол.
— Везде есть причинно-следственные связи. Это называется жизнь.
— Но не в этом случае, — возмущена неимоверно.
— Думаю остальные комментарии излишни. Наслаждайся барашком, — впервые отвлекается на гаджет, накаленный от сообщений и входящих звонков. Просмотрев девайс, игнорирует вибрации, вновь отключая подсветку. Если у мужчины вопросы исчерпаны, пора и честь знать. Гнев планомерно охватывает. Только показалось, некий проблеск человека, и все же, обманулась. Собственно данный факт жутко злит.
— Все твое естество настолько негодует и переполняет, что я отчетливо слышу, о чем ты думаешь, — непробиваемый бездушный тип.
— И есть от чего, не скрою.
— И уже причислила меня к гнусным подонкам?! Но ты меня явно не слушала, Аурика. Я сказал, что отстранил от работы, об увольнении не было речи, — ставит ударение на последнем предложении. — Я не столь безжалостный, Аурика. И чтобы ты спала ночью спокойно, раскрою тебе один момент. Будучи требовательным и жестким руководителем, я прекрасно осознаю, что моя компания держится на людях работающих в ней и их профессионализме. А значит несу за них ответственность и не разбрасываюсь рабочими кадрами, тем более проверенными. К слову, после подписания с тобой договора, я задумался. Раз запуститься маркетинг, то и моим сотрудникам необходима полная переквалификация за счет холдинга естественно. Оплачиваемые льготы сотрудникам и так далее. Оттого в штате идет пертурбация, и временное отстранение от работы, — внимая объяснениям, я на мгновенье забываюсь. Мужская интонация более не режет слух, невольно проникаюсь. И внутри скребет от скоропалительных выводов. — А теперь продолжай кушать, мясо остывает, — повелевает властным тоном. Со смешанными чувствами, нанизываю на вилку зеленую фасоль. — Чуть не забыл, Аурика. Пока у нас с тобой заключен контракт я не желаю, получать информацию по проекту от посторонних лиц. Ты. И только ты отчитываешься. Я ясно выразился?