Опешив от неожиданно крутого поворота событий, Димыч и не подумал выполнять команду, однако в ту же секунду костыль Игоря страшно ударил его в бок, отчего Димыч кубарем полетел в высаженные вдоль дорожки кусты. Одновременно с его падением затрещали кусты с противоположной стороны дорожки — туда рухнул, увлекая за собой Николая, Игорь.
Пах! Пах! Пах!
На сей раз противник стрелял наугад — пули просвистели где-то высоко над головой. Очнувшись от кратковременного ступора, вызванного неожиданностью нападения, Димыч извлек из кобуры «макарова» и дважды выстрелил на звук. Однако сии дилетантские потуги ничего хорошего, кроме плохого, не принесли — несколько пущенных в ответ пуль прошили кустарник совсем рядом. Инстинктивно вжавшись в землю, Димыч углядел уголком глаза вспышку в кустах неподалеку — это Игорь открыл ответный огонь.
Старшему товарищу повезло больше — одновременно с грохотом выстрела оттуда, где должен был находиться враг, послышался сдавленный стон. Тут же сделалось ясно, что противная сторона обладает солидным численным перевесом: на незадачливых похитителей обрушился целый град пуль.
Пятеро, не меньше, — мелькнуло в мозгу Димыча. — Хрен знает, что им надо; добром уйти наверняка не дадут. А сколько у «пэ-эма» патронов в обойме? И почему Игорь больше не стреляет? Неужели?..
Звериная жажда жить пересилила воспитанную разумом и цивилизацией боязнь смерти и боли. Тело отключилось от молящего о пощаде мозга, собралось в тугой комок, мячиком выкатилось на дорожку, несколько раз нажало на спуск и с треском вломилось в кусты по другую сторону асфальта, где должен был прятаться Игорь.
Здесь стало ясно, что худшие опасения Димыча вполне оправдались: Игорь, прямо на которого он и налетел после последнего своего кувырка, не подавал никаких признаков жизни. Протянув руку к его голове, Димыч немедленно вляпался рукой во влажное, теплое и липкое. Отдернув руку, он принялся судорожно отирать ее о траву, забыв на мгновенье даже о запоздалой стрельбе, открытой противником в ответ на его маневр.
Где-то совсем рядом раздался треск веток. Только теперь Димыч вспомнил о Николае. Стараясь производить поменьше шума, он нашарил Игорев пистолет, сунул его в кобуру, ползком двинулся на шум и успел ухватить беглеца за ногу прежде, чем нападавшие прекратили стрелять.
— Куда ты? — прошипел Димыч. — Жить надоело? Лежи, не высовывайся!
— Их шестеро, — отрешенно, неторопливо отвечал Николай. В голосе его отчего-то зазвучали нотки надежды на нечто хорошее. — У каждого сила. Много еды для Страшного… Отдай ему их, отпусти меня!!!
Сорвавшись на крик, Николай рванулся, освободился от Димычевой хватки и вскочил на ноги.
Пах! Пах! Пах!
Три пули с противным чавкающим звуком ударили Николая в грудь. Ломая ветки, он тяжело завалился в кусты.
Конец, — подумал Димыч. — Если убили его, щадить меня им тем более незачем. A loaded.357 always beat a full house…
«Макаров» в руке вдруг сделался неимоверно тяжел. Разжав разом ослабевшие пальцы, Димыч уткнулся носом в землю, закрыл голову руками и зажмурился.
— Э-э! Ты что?! Не время раскисать!
Вздрогнув от неожиданности, Димыч открыл глаза. Рядом, жарко дыша в самое его ухо, лежал Туз Колченогий.
71
— Ну, хорошо. Вся эта лирика была «во-первых». А «во-вторых»?
Олегу жутко захотелось хряснуть Петяшу по морде — изо всех сил, смять, расквасить, расплющить, изничтожить на хрен это устало-скучающее выражение, будто у взрослого дяди, выслушивающего очередной фантастический прожект своего семилетнего сынишки.
Он, что ж, не понимает, какая возможность сама в руки пришла?! Или попросту не верит?
— Во-вторых, — сдержавшись, заговорил он, — подумай сам. В клубе состоит множество богатых, влиятельных людей. Ты, как я уже объяснял, имеешь рычаг давления на них. Сам, мать твою туды, являешься этим рычагом! А я знаю, как именно этот рычаг продуктивнее всего использовать! Теперь понятно?
Петяша молчал. Он не знал, что и думать обо всем, вот так нежданно-негадано свалившемся на голову.
— Нет, непонятно, — упрямо сказал он наконец. — Непонятно, что ты предлагаешь. Объединиться с вашим клубом и бороться за власть в стране? Так я как раз сегодня вашему президенту говорил: мне все эти дела, пардон мой французский, в хуй не уперлись. Мне и без власти хорошо живется. Спокойно…
Он сделал паузу. Да, это, пожалуй, правда. Лучшей жизни, чем сейчас, ему, Петяше, не требуется.
Вот разве что, Елка…
Олег наступившей паузой не воспользовался — чутье подсказывало, что лучше будет молча подождать продолжения. И продолжение не замедлило воспоследовать: