— Успокойся, милая, не ты первая, не ты последняя. Такая наша бабья доля.
— За что? — задала риторический вопрос Света.
— А каждому за свое. Одни воспринимают секс как двигатель карьеры, другие как решение материальных проблем, а третьи попадают в зависимость от удовольствия. А ведь в этой жизни за все надо платить.
Женщина закрыла глаза, чтобы не видеть саму экзекуцию. Однако врач медлила, что-то у нее вызывало сомнения. Неожиданно она предложила встать и отправиться в кабинет УЗИ. Черной точки не было.
— Я не вижу беременности.
— Может, она рассосалась?! — Светка соскочила с кушетки, как юная гимнастка с бревна. — Значит, мне не надо никого рожать и никого убивать. О Боже, меня пожалели в высшей канцелярии!
Первым делом Светка купила бутылку коньяка и, придя домой, напилась «за здравие». Она снова была молода и независима. Перед ней не было дилеммы срывать стоп-кран или подчиняться всемирному закону.
Когда эйфория прошла, она поняла, что аборт все-таки был. Под ненужной связью была подведена черта и поставлена черная точка.
ЭКСКУРСИЯ В ЧУЖОЙ РАЙ
Мой самый близкий друг пригласил меня в гости. Похвастаться своим счастьем. Мою неприкаянную душу позвали на экскурсию в мир благополучия. Мир расположился на тринадцатом этаже. Почему так высоко? Да ближе к небу, объяснили мне популярно…
…Много лет назад он забежал ко мне на минутку, а задержался на годы. Говорят, родственные души не выбирают, они сами притягиваются невидимыми магнитами. И разве так важно, что твоя родственная душа серьезно жената? Может, небесные чиновники просто ошиблись и скоро исправят ошибку?
Он появлялся в удобное для себя время, а я устраивала ему душевный стриптиз и не только. Но однажды случилась беременность. Для меня это был даже не несчастный случай, а трагедия, когда рожать не хочешь, а убить не можешь.
На мой немой вопрос он ответил молчанием. Теперь я знаю, что молчание не всегда знак согласия и не всегда золото. Когда я уже выплакала все слезы, оказалось, что беременность мнимая. Явление в медицине довольно редкое и неправдоподобное. Наши отношения тоже показались какими-то неправдоподобными и мнимыми. И я наконец-то решилась порвать эту связь. Все говорили: вырви, как больной зуб, и забудь. Но я пожалела зуб и удалила только нерв. Зуб остался, но болеть перестало. Теперь мы назывались друзьями и исправно поздравляли друг друга с официальными праздниками. Вскоре распался его брак, но на наши отношения это никак не повлияло. Я не знала о нем ничего, когда получила приглашение в гости…
И вот она, бронированная дверь в его мир. Зеркальная стена отражает последние достижения строительной техники и отделочных материалов. Разуваюсь и замечаю женские ботинки и тапочки. В столовой цвет стен совпадает с мебелью и даже вазончиками. Цветочки и полотенчики опять красноречиво говорят о наличии хозяйки в доме.
А хозяин между тем демонстрирует квартиру, в которой, кроме воздуха и света, еще и со вкусом подобранная мебель. Последней хозяин показывает детскую. По полу разбросаны игрушки.
— Откуда у тебя ребенок?
— Это ребенок той женщины, с которой я сейчас живу.
— Чудные обои.
— Обрати внимание на каемочку.
Возвращаемся на кухню. Хозяин варит кофе, а я вижу огромное небо, которое находится прямо за окном кухни. И вдруг понимаю прелесть тринадцатого этажа. Так близко к Богу!
Он начал новую жизнь с новой женщиной в новой квартире. И позвал меня на свой праздник. Он ждал вопроса: зачем? Но я не спросила. Когда-то мы начинали вместе, каждый в своем деле. И вот, спустя несколько лет, у него свой бизнес, новая евроквартира и евромашина и даже новая семья — короче, все атрибуты успешного человека. А я все вольный художник, иными словами, безработная, по-прежнему свободная, читай — одинокая, и совсем не помолодевшая за эти годы. Конечно, я могла бы сделать карьеру, но не хотелось прогибаться. Я могла бы выйти замуж, но не хотелось размениваться.
Небо за окном покрылось облаками и тучами. Интересно, чем они отличаются? Облака пропускают солнечный свет, а тучи нет.
— Как ее зовут?
— Вера.
— Хорошее имя. Знаешь, второй брак — это триумф надежды над опытом. Пусть твоя надежда оправдается.