Дома за столом собралась родня. Я сидел, и сквозь усталость в меня проникали чужие воспоминания.
— Он ведь вас всегда любил, — повторяла соседка тетя Света. — Помню, когда Ванечка женился, он ведь у меня спрятался и через занавески наблюдал, как молодые вышли из машины, как их хлебом-солью встречали. Все вздыхал обреченно. Я ему говорю: «Что ты хоронишься, как преступник какой, выйди, поздравь». А он отвечает: «Не могу я сына позорить. Ты на меня посмотри. Куда мне в таком виде?» А вид-то у него был и впрямь не генеральский.
Я почему-то вспоминаю свою свадьбу: огромный стол и пустое место рядом с мамой… Как мне хотелось, чтобы он был здесь, чтобы обнял меня по-отцовски. А он, значит, не посмел подойти, боялся меня опозорить… Комок в горле пытаюсь залить очередной порцией водки.
— А ты, мать, не вздыхай, его младший-то уже сидит, а твоего Бог уберег. Неизвестно что бы было, останься он. Пропил бы вас вместе со всем барахлом, — вступает в разговор мамина сестра.
Мама опускает глаза и снова вздыхает, продолжая упорно молчать.
— А я почему-то вспоминаю, какой он был веселый и жил как в последний раз. Пить так пить, гулять так гулять, — смахнула слезу тетя Света.
— Он ведь со второй женой так и не ужился. Первая моя жена, говорил, от Бога, а ты от дьявола! И прав был: посмотрите, она ведь его даже хоронить не захотела. А это грех, — продолжала сетовать соседка.
— Давайте лучше помянем отца, — прерываю их я и первым осушаю рюмку. — Пусть земля ему будет пухом.
Кто-то робко звонит в дверь. Открываю и отступаю назад. Передо мной стоит вторая жена отца. Та самая женщина, которая когда-то увела его от нас. Пожилая, уставшая, несчастная. Она смотрит на меня, долго не решаясь ничего сказать.
— Проходите.
— Нет, нет, я на минуточку. Вот. — И она протягивает деньги. Полную пригоршню смятых купюр.
— Я не возьму. — Я одергиваю руку, словно боясь обжечься.
— Ваш отец вас очень любил, — торопливо говорит она, — он очень хотел поздравить вас с рождением сына, но без денег не смел прийти. Он копил деньги на встречу с вами. — Ее голос начинает дрожать. — Просто он не успел. Возьмите…
Деньги жгут руки, слезы жгут глаза. Ничего нельзя вернуть, ничего невозможно исправить.
— Кто это был? — беззвучно спрашивает мать.
— Отец. Просил внуку передать. — И я роняю смятые бумажки…
ОБИЖЕННОЕ СЧАСТЬЕ
Один сигаретный магнат из туманного Альбиона решил развернуть свой бизнес в Украине. Изучил обстановку, создал совместное предприятие, набрал и обучил персонал, и дело пошло.
Только персонал был какой-то странный, «неликвидный»: лимитчики, безработные с заводов, студенты и неприкаянные молодые специалисты. Совет директоров состоял из водителя, который возил когда-то магната да чем-то ему приглянулся, какого-то мальчика, которого судьба облагодетельствовала, и двадцатилетней бизнес-леди.
Персонал был помещен в белоснежный сверкающий офис, оснащенный первоклассной техникой и новейшим оборудованием. Раз в день все получали бесплатный обед, раз в месяц зарплату в валюте, раз в квартал — ночь развлечений в ресторане. Казалось бы, живи и радуйся, но персонал не был счастлив.
Тогда магнат ввел новую штатную единицу — Счастье. Пусть наймут человека, который найдет и устранит причину всеобщего несчастья. И тогда персонал не будет ни на что отвлекаться, а посвятит себя главной цели — процветанию табачной империи.
Ответственность за подбор Счастья была возложена на директора по качеству — Веру. Вера была женой того самого мальчика, которого облагодетельствовали судьба и магнат, посадив в директорское кресло, дав персональный автомобиль и сотовый телефон. Трудно было поверить во все сразу, поэтому мальчик не расставался с сотовым телефоном и женой Верой, которые придавали ему важность и значимость.
Вера была хороша собой: высокая, стройная, длинноволосая фея с правильными чертами лица и светскими манерами. Природа явно не поскупилась. Однако общаться с ней было неинтересно, ибо не хватало в ней соли, сахара, перца и изюминки, а потому была она пресной и «невкусной». Но она была умной женщиной и потому окружила себя приживалками, которые не только проигрывали рядом с ней, но были обязаны, зависимы и благодарны. Она была королевой, у нее было королевство, подданные и король с сотовым телефоном.
Альке приснился сон, будто она удочерила девочку-сироту. Ребенок был очень красивым, она даже успела его полюбить, но в конце сна малышка пропала. Девочка — это диво. «Значит, случится что-то удивительное», — подумала Аля. Она верила в сны, и на тумбочке около кровати всегда лежал сонник. Сны ей снились цветные, музыкальные и многосерийные. Обычно они сбывались. «Интересно, что за диво меня ждет?»