Забыв об обидах и о том, что я здесь не по своей воле, растворилась в сильных объятьях, забыла о том, что мне нужно сбежать, про установку ничего не чувствовать к нему. Мечтала лишь об одном, чтобы он никогда не отпускал. Его дыхание жесткое, волнующее щекочет мочку ухо. Но все меркнет, когда горячая головка входит в меня, разрывая напополам как саблей. Я попыталась уползти вверх, но Глеб, схватил меня за талию и насадил на свой орган сильнее. Он вымученно простонал, словно сдаваясь. Мой крик потонул у него во рту.
— Черт возьми. Как хорошо, — шепчет он как в бреду. От его слов во мне разливается нежность с щемящим чувством в области груди. Ему хорошо. Со мной.
Боль поутихла, вернулось то безумие, что охватило раньше. С каждым движением его бедер меня подбрасывало все выше. Я царапала его спину кричала, тонула в жидком пламени его глаз, растворилась под сильными руками сжимающих мои ягодицы.
Вылетела из тела при очередном толчке, чувствуя как внутрь бьёт горячая жидкость. Все стало странным. Я потеряла связь с реальностью. Я: белый светящийся шарик, расплываюсь в черной мгле. В Глебе.
Глава 4. Глеб
Олеся моя истинная! У меня были подозрения на этот счёт, когда впервые её поцеловал и не смог остановиться. А после первой брачной ночи убедился в этом.
Слышал от отца, что при сексе истинных их души срастаются вместе. Я к такому не готов. Это то же, что стать рабом, зависеть от второй половинки. Умирать от тоски, если ее нет рядом. Я к такому не готов. Не с ней.
План был другим. Исполнить волю отца, сделать наследника и забыть про жену, продолжить жить прежней жизнью.
Я предпочитаю совсем других женщин. Фигуристых, красивых, с которыми не стыдно выйти в свет. А Олеся… Обычная серая мышка. Я никогда бы на такую не посмотрел, не переспал бы, даже если бы выпил ящик водки. И пусть эта ночь стала самой горячей в моей жизни и мне безумно понравилась близость с Олесей, я не готов стать ее личным рабом.
Я залетаю в кабинет к отцу, громко хлопаю дверью.
— Ты знал! Ты черт возьми все знал!
— О чем?
— О том, что она моя истинная!
— Конечно знал, — отец откладывает утреннюю деловую газету в сторону и пьет кофе из маленькой чашки, оттопыривая мизинец в сторону, невозмутимо смотрит на меня. — Я, когда увидел вас вместе, заметил парный знак, — у отца особый дар видеть то, что другим недоступно. Прожив такую долгую жизнь, он приобрел ряд способностей.
— Как разорвать эту связь? Ты же знаешь? Сколько у тебя было истинных за тысячелетия?
— Много. Только от них есть гарантия в продолжение рода. Что тебя не устраивает? Она чистокровная, покладистая. Ты можешь лепить из нее что захочешь.
— Да все! Надо мной потешаются друзья. И ты слышал, что люди болтают за спиной?
— Люди всегда болтают. Главное что ты думаешь, чувствуешь.
— Есть ещё проблема. Мой волк нашел кое-кого.
— О чем ты? — я которую ночь прихожу в лес, жду ту красивую белую волчицу. Как я мог упустить её? Она просто нереальная. Её шерсть сиянием напоминала Луну. А она так грациозна, породиста. Я должен её найти и узнать кто она. Она должна стать моей! Именно такую нужно брать в жены, а не закомплексованную, боящуюся своей тени Олесю.
— Моему волку понравилась одна, но я не смог узнать кто она.
— Это невозможно. У нас не может быть истинной и той, что мы любим. Это должен быть один и тот же человек.
— Значит мой случай исключение из правил. Разъедини нас с Олесей.
— Это опасно. Нужно вырвать часть души.
— С этим Сэмом же получилось. У него тоже была истинная.
— Там другое. Просто Милана захотела его, а ты знаешь, я не могу отказать своей любимой дочурке. Она так похожа на свою маму, — папа никогда не рассказывал, что случилось с матерью моей сестры. Но он до сих пор по ней скучает.
— Отсеки часть души. Я не против, — я уже чувствую эту связь, меня, как магнитом тянет вернуться к ней, к Олесе. Хочется зарыться в ее растрёпанные белые волосы, поцеловать каждый участок ее кожи. Её хрупкую, такую маленькую в моих руках, услышать ещё раз её будоражащий стон. Я уже чувствую, как она держит меня за яйца, а с каждым днём связь будет все прочнее и прочнее. Нужно это прекратить! Я никогда ни кому не подчинялся, не собираюсь начинать.