— Как ты думаешь, сколько у нас времени, прежде чем хозяева вернутся домой? — спрашивает она.
Я вздыхаю, затем делаю долгий прерывистый вдох.
— Запахи в этой квартире старые. Их не было здесь неделями. Возможно, месяцами.
— Ха, — трусики валяются на полу вместе с лифчиком, и я сглатываю.
— Зачем ты это делаешь? Ты не обязана.
Две маленькие ручки обхватывают мои щеки и направляют лицо к ней, и я смотрю на нее. Боже Милостивый, она такая же потрясающая, какой я ее помню. Мои глаза не знают, какой изгиб обвести.
— Я знаю, но я хочу, хорошо? Потому что я не могу предложить тебе все и заставить тебя смотреть на меня так, как ты делал это на башне.
Я смотрю на нее, потрясенный, чтобы заговорить. Когда я, наконец, обретаю дар речи, он чертовски хриплый.
— Как смотреть?
— Как будто ты не хотел, чтобы я была рядом с тобой.
— Черт возьми, Джесси…
Она закрывает мне рот рукой.
— Просто ничего не говори. Ты можешь просто позволить мне сделать это?
Святой гребаный Христос! Я бы сошел с ума, если бы не сделал этого.
11
Джесси
Зачем я это делаю? Вероятно, мне будет только тяжелее, когда я закончу, и он снова прогонит меня прочь. Я просто ненавижу, когда мне говорят нет. Ненавижу предлагать себя и быть отвергнутой. У меня было больше этого на мою долю, чем проблем с клиентами. Каждый раз я думала, что они хотели большего, чем просто залезть ко мне в штаны. Я думала, что я действительно им небезразлична. Оказывалось, что я ошибалась. Или они не могли закрыть глаза на тот факт, что я не собиралась бросать стриптиз только потому, что трахалась с ними.
Что-то в дрожащих руках Уильяма, когда они пробегают по моей коже, и напряженном взгляде его темных глаз заставляет меня надеяться, что это что-то другое. Что он отличается от тех других парней.
Итак, я забираюсь к нему на колени и нарушаю все правила, точно так же, как я сделала ранее, когда он поднес мою киску ко рту и съел меня. Я больше не уверена, что это такое. Все, что я знаю, это то, что я отчаянно хочу свести его с ума. Отчаянно хочу заставить его почувствовать хотя бы немного того, что чувствовала я, когда он держал меня в объятиях так, словно я ничего не весила, и довел меня до лучшего оргазма в моей жизни, даже учитывая игрушки.
Его руки мгновенно обвиваются вокруг меня, ладони перемещаются с моих бедер на талию и обратно, как будто он не уверен, куда их деть. Я протягиваю руку назад и направляю их к своей заднице. Он стонет. Его член пульсирует у моих бедер, зажатый между нами.
Я знаю, что он не безразличен к тому, что я чувствую между нами. Очевидно, он тоже подвержен влиянию. И по какой-то причине он пытается сопротивляться. Это творит со мной всевозможные вещи. Обычно это я пытаюсь установить какие-то границы. Пытаюсь держать руки парня подальше от себя. Делает ли меня сукой то, что я хочу дразнить его, пока он не сдастся?
Обычно в этой позе моя грудь была бы перед лицом парня, и я просто терлась бы об него некоторое время, сняв лифчик и устроив ему хорошее шоу. С Уильямом у нас такая большая разница в размерах, что ему приходится наклонять голову, чтобы достать до моей груди. Это не мешает мне потянуться за спину и расстегнуть бюстгальтер, поочередно скидывая бретельки с плеч. Когда я оттягиваю кружевную ткань, соски уже превратились в тугие бутоны. Сильные руки впиваются в мою задницу, увеличивая трение там, где соприкасаются наши тела. Его горячее дыхание касается моей кожи. Я задыхаюсь ему, когда он завладевает моими губами в карающем поцелуе.
Это твердо и властно, но с нужной отдачей, когда он скользит своим языком по моему. Ясно, что у него есть опыт, так что же заставляет его сдерживаться?
Когда я запускаю руки в его волосы и хватаюсь за его рога, он позволяет мне направить его рот к моей груди. Они жаждут его прикосновений, когда он смыкает губы вокруг соска, посасывая, я начинаю стонать.
Это больше не спектакль. Дело больше не в том, чтобы заставить его хотеть меня. Прямо сейчас это чистое желание. Мое естество пульсирует от потребности, а трусики в беспорядке. Я кручу бедрами, чтобы хоть немного снять напряжение, но от этого становится только хуже. Я чувствую, что быстро теряю тот контроль, который у меня был, но поскольку Уильям все еще не трахает меня, значит у него еще слишком много контроля.
Пора повышать ставки.
Поднявшись с его колен, я, вероятно, заработаю какую-нибудь медаль. Для этого требуется вся сила воли, которая у меня есть. Я делаю это, полная решимости добиться успеха. Уильям отпускает меня, но выпуклость между его раздвинутыми бедрами и ошеломленное выражение лица доставляют удовольствие. Он на мгновение закрывает глаза, и я вижу напряжение в его нахмуренных бровях и сжатой челюсти.