— Тебе не нужно извиняться. Я просто рада, что ты пришел. Как ты нашел меня? — я не помню, чтобы говорила ему о месте этой работы. Я удивлена, что он вообще многое помнит из того дня, когда я навестила его, поскольку он спал, пока я разговаривала.
Прежде чем Уильям успевает ответить, дверь в бар открывается. Я напрягаюсь, ожидая возвращения рассерженных клиентов или, возможно, хозяина, который отчитает нас за нанесенный ущерб. Затем я узнаю бармена из бара Монстр.
Уильям оглядывается по сторонам. Высокий блондин машет нам рукой.
— Убрал остальных и позвонил в полицию, чтобы сообщить о нападении. Они скоро будут здесь, — он наклоняет голову, указывая на сломанную мебель. — Хотя нам, вероятно, следует исчезнуть, прежде чем это произойдет.
— Я провожу тебя обратно в гостиницу, — голос Уильяма похож на низкий рокот.
Моя мгновенная реакция — прильнуть к нему. Я не готова покидать успокаивающий круг его рук и крыльев. Хотя мне отчаянно нужен душ.
— Нет! Могу я остаться с тобой?
Уильям вздыхает.
— Я не могу отвести тебя никуда, где тебе было бы удобно. Такой принцессе, как ты, не место в каменной башне.
Подходит Морис.
— У меня квартира прямо возле Большого театра. Свободная комната твоя, если хочешь. Вы оба. Пошли.
Я не знаю, чем я заслужила это невероятно рыцарское спасение, но я хватаю одежду и быстро натягиваю на себя, не желая смотреть в зубы дареному коню. У меня все время было хорошее предчувствие, что монстры превзойдут людей. Похоже, мне следовало довериться своей интуиции.
16
Уильям
Джесси все еще дрожит, когда Морис открывает дверь квартиры на пятом этаже и проводит нас в маленькую гостиную. Квартира находится над землей, и этого достаточно, чтобы я почувствовал себя лучше, а поскольку она обставлена разномастной мебелью, я не чувствую себя таким неловким, беспокоясь о том, как я помещу свое большое тело, крылья и хвост в пространство, ничего не опрокинув. Я неохотно ставлю Джесси на ноги, но продолжаю держать руку на ее плече. Если я не прикоснусь к ней прямо сейчас, я сорвусь.
Она оглядывается на меня с грустной полуулыбкой, которая ощущается как удар копьем в живот. Затем она поворачивается к оборотню.
— Спасибо, что позволил нам остановиться здесь. И за то, что пришел мне на помощь. Я не могу поверить… — она запинается, когда ее голос дрожит, и мне приходится изо всех сил сосредоточиться на том, чтобы случайно не вонзить в нее когти, когда моя рука сжимается на ее плече. Я просто хочу снова заключить ее в объятия, прижать к себе и еще сотню раз попросить прощения. Но я уверен, она этого не оценит. Мне повезло, что она терпит мое присутствие, и я не пытаюсь сделать что-либо, чтобы поставить это под угрозу.
Морис отмахивается от ее благодарности.
— Мелочи. Слушай, мне скоро нужно возвращаться на работу, но ты можешь остаться. Остаться на ночь. Остаться подольше. Все, что тебе нужно.
— О нет. Я бы просто хотела принять душ, правда. Я не буду тебя стеснять, мне просто нужна возможность поговорить с Уильямом.
Внутри каменной клетки моей груди сердце бешено колотится, я гадаю, что она хочет мне сказать. Вероятно, «оставь меня, блядь, в покое, ты, урод». Я вздыхаю. Я не уверен, что смогу, даже если она попросит меня.
Морис подходит к шкафу в коридоре и достает два больших полотенца, одно синее и одно зеленое. Кажется, у него дома нет ничего сочетающегося, и поэтому он мне нравится еще больше. Он отличный парень. Не претенциозный. Сразу видно, что он не скрывает своего сердца.
— Сюда. Ванная — вторая дверь справа. А первая дверь — комната для гостей. Я серьезно. Чувствуйте себя как дома. Могу я принести вам что-нибудь перед уходом?
Джесси качает головой. Я бы с удовольствием попросил его принести ей что-нибудь поесть, но чувствую, что это только поставит ее в еще более неловкое положение, поэтому сопротивляюсь. Мне не нравится, что я в неоплатном долгу перед этим парнем, но все же еда — ничто по сравнению с долгом, который я должен ему вернуть. Я найду способ его отработать.
Несколько минут спустя входная дверь со щелчком закрывается, и мы остаемся одни. Джесси теребит пуговицу на своем жакете.
— Я только приму душ, хорошо?
— Конечно, — я киваю и желаю, чтобы я мог сказать что-нибудь, что сняло бы стресс, который я чувствую в ее напряженных мышцах и дрожащих губах.
Она начинает раздеваться, не останавливаясь на жакете, который протягивает мне. Когда она стягивает через голову свое черное платье, я судорожно сглатываю и отворачиваюсь.