— Оракулы существуют?
— Не много, и большинство из них действительно ненормальные. Если ты думаешь, что предсказание одной смерти в настоящее время, сильно влияет на твое здравомыслие, попробуй представить как это знать, что произойдет с каждым встречным, а ты не в состоянии отключить видения.
Я содрогнулась только при мысли об этом. Как много там всего, чего я никогда не знала? Как я не понимала, что половина моей семьи даже не были людьми? Была ли на моих глазах завеса?
— Как же я никогда раньше не замечала вихри в твоих глазных радужках до сегодняшнего вечера?
Дядя Брендон грустно улыбнулся.
— Потому что я очень стар и научился контролировать свои эмоции, по большей части. Хотя это все труднее делать, находясь радом с тобой, каждый день. Я думаю отчасти поэтому твой папа остается в стороне. Когда он смотрит на тебя, он видит твою мать, и не может скрыть свою реакцию. А если бы ты увидела его глаза, ты начала бы задавать вопросы, на которые он не был готов ответить.
Ну, не отвечать уже больше не выход...
— Так сколько Вам лет? На самом деле.
Дядя Брендон усмехнулся и посмотрел на пол, и на мгновение я подумала, что он не ответит, — что я сломала какой-нибудь кодекс поведения Баньши, задавая такой вопрос. Но потом он встретился со мной взглядом, все еще слегка улыбаясь.
— Я задавался вопросом, как много ты готова принять. Мне исполнилось сто двадцать четыре года прошлой весной.
— О черт! — Я почувствовала, что мои глаза расширились, а его улыбка стала еще глубже. — Вы могли бы пойти на пенсию шестьдесят лет назад. Знает ли это тетя Вэл?
— Конечно. И она беспощадно дразнит меня этим. Дети от моего первого брака старше, чем она.
— Вы были женаты раньше? — Я не могла удержать шок в моем голосе.
Улыбка полная тоски вернулась.
— В Ирландии, полвека назад. Мы должны передвигаться каждые несколько десятилетий, чтобы люди не заметили, что мы не стареем, как все. Моя первая жена умерла в Иллинойсе двадцать четыре года назад, и наши дети — оба Баньши — уже имеют своих внуков. Напомни мне, что бы я показал тебе их фотографии когда-нибудь.
Я кивнула, онемев от удивления.
— Вау. А те дети милее Софи? —Я не могла не спросить.
Дядя Брендон вяло нахмурился, и его симпатичная улыбка сгладилась.
— Честно говоря, да. Но Софи еще молода. Она еще вырастет.
Так или иначе, у меня были сомнения насчет этого.
Но потом что-то еще пришло мне в голову.
— Какая ирония, не так ли? — Я сделала еще один шаг назад, оценивая его — и все новые перспективы. — Ты в три раза старше тети Вэл, но выглядишь намного моложе.
Он подмигнул, взявшись одной рукой за дверную ручку, когда поворачивался, чтобы уйти.
— Ну, Кейли, я могу сказать тебе прямо, что «ирония» не совсем то слово, чтобы описывает это.
ГЛАВА 14
Музыка пробравшаяся сквозь темноту, с тяжелыми, скрипучими ударами пульсировала рядом с моим ухом. Я моргнула и потянула одеяло на плечо, раздраженная тем, что перервали в мой сон, словно меня вытаскивали из моей мечты. Которая в действительности больше походила на кошмар.
Во сне, темный пейзаж, усеянный своеобразными, туманными ориентирами, направлял меня куда-то. Деформированные, темные фигуры сновали и скользили вокруг меня, всегда исчезая из виду, стоило мне только повернуться к ним лицом. Размытые, крупные неуклюжие формы, и хотя они никогда не были достаточно близки, чтобы сосредоточиться на них, я знала, что они за мной. Во сне я что-то искала. Или, может быть, искала путь от куда-то. Но я не могла его найти.
В комнате играла музыка, и я застонала, когда поняла, что это мой телефон. Тем не менее сонная, я повернулась, запутавшись ногами в одеяле, и потянулась к тумбочке. Моя правая рука задела телефон, по-прежнему подпрыгивающий на лакированной поверхности, его вибрация щекотала мои пальцы.
Медленно проморгавшись, я подняла телефон и посмотрела на дисплей, с удивлением понимая, что мягким зеленым светом осветила более половины комнаты. Номер был незнакомым, никаких имен не было. Наверное ошиблись номером, но я все же перевернула телефон, чтобы посмотреть на время отображенное на экране. Было 1:33. Никто не звонит в середине ночи, разве же что-то произошло.
— Алло? — Прохрипела я, мой голос звучал как предупреждающий рык медведя в январе. И был почти таким же доброжелательным.
— Кейли?
Слишком большое совпадение для неправильно набранного номера.
— Ммм, да?
— Это Тод.
Я села так быстро, что закружилась голова, и мне пришлось потереть глаза, чтобы светлые пятна в глазах перестали мигать.
— Нэш дал тебе мой номер? — Мой голос звучал подозрительно, даже если мой мозг находился в сонном состоянии, словно окутано туманом холодное озеро.
— Нет, я не звонил ему еще. Сначала я хотел рассказать тебе.
— Лааадно... — Тем не менее, даже если у него и была важная информация, которая практически висела на кончике языка, но я не смогла игнорировать то как и почему он позвонил мне. — Откуда у тебя мой номер?
— Он сохранен в телефоне Нэша.
— И как у тебя оказался его телефон?
— Он оставил его на комоде. — Голос Тода была спокойным и беспечным, и я могла представить себе, как он чуть пожал плечами, когда говорил это.
— Ты вошел в его комнату? Как ты попали туда? — Но потом я вспомнила, как он исчез из виду в столовой. — Ничего.
— Не волнуйся, он об этом и понятия не имеет.
— Не в этом дело! — Я застонала и наклонилась, чтобы нажать включатель моей настольной лампы. Он вспыхнула ярким пятном в тусклой обстановке. — Ты не можешь просто так проникать в дома людей без разрешения. Это запрещено. Это вторжение в частную жизнь. Это ... жутко.
Тод фыркнул на другом конце связи.
— Я работаю по двенадцать часов в день. Мне не надо ни есть, ни спать. Что еще я должен делать с другой половиной моей загробной жизни?
Я прислонилась к спинке кровати и убрала запутанные волосы с лица.
— Я не знаю. Сходи в кино. Запишись на какие занятия. Но не лезь... — Я выпрямилась, с подозрением осмотрев свое окружение, словно что-то произошло и со мной. — Ты когда-нибудь был в моей комнате?
В трубке раздался мягкий, искренний смех.
— Если бы я знал, где твоя комната, мы бы говорили лицом к лицу сейчас. К сожалению, Нэш не указал твой адрес в своем телефоне. И даже нигде не записал, так чтобы я смог найти, не разбудив его.
— Маленькое чудо, — пробормотала я.
— Но у него была записана твоя фамилия, однако. Мисс Кавано.
Дерьмо. С моей фамилией, и его удобным способом передвижения, это не займет много времени выяснить, где я живу.
Может быть, дядя Брендон был прав насчет Жнецов.
— Разве ты не хочешь знать, почему я звоню, Кейли Кавано? — Насмехался он.
— Гм... да. — Но я уже не была так уверенна в том, что полученная информация стоит того, чтобы иметь дело с Тодом-Жнецом, который с каждым словом, которое говорил, казался все более и более «темным».
— Хорошо. Но мне, вероятно, следует сказать, что условия нашего соглашения изменились.
Я закусила нижнюю губу, остановив стон разочарования.
— Что это значит?
На другом конце связи заскрипели пружины, когда он удобнее устроился на том, на чем сидел, и я смогла почти испытать удовлетворение, которое просачивалось через наушник.
— Я согласился посмотреть на список в обмен на твою фамилию. Я выполнил свою часть сделки, но мне больше не нужно то, что ты предлагала. К счастью для тебя, я готов пересмотреть наш договор.
— Чего ты хочешь? — Спросила я, слыша подозрение в моем голосе, которое было таким же четким, как радость в его.
— Твой адрес.
— Нет, — Я даже не раздумывала над этим. — Я не хочу, чтобы ты тайком шпионил за мной. — Или показался бы Софи, чьи родители не хотели ее связывать со всей этой дивной новой преисподней.
— Ой, да ладно, Кейли. Я бы не стал этого делать.