— Отпусти его, Кейли. Спой для нее. Позови ее душу, чтобы я смог увидеть ее. Удержи так долго, сколько сможешь.
Я посмотрела на Эмму, красивая даже в смерти. Ее пальцы все еще были теплыми. Ее волосы упали на плечи, а мягкие концы струились по полу. Я позволила моей голове откинуться, и рот открылся.
Тогда я закричала.
Крик выливался из меня мучительными, противоречивыми звуками; горе, царапавшее мне горло, казалось, вылетело, опустошив меня. Было ужасно больно, как в аду. Но помимо боли я чувствовала как давление уменьшается, я больше не являлась физическим сосудом для такого неземного шума и мучительной скорби потеряв подругу. Это она должна была быть моей кузиной. Она была моей наперсницей и, порой, моим рассудком.
Вся гимназия на мгновение застыла. Люди замерли, потом повернулись и посмотрели, большинство закрывали руками уши и морщились от боли. Кто-то кричал — я могла это сказать по ее широко открытому рту, хотя и не могла слышать, поскольку гораздо более мощный шум прорывался из моего собственного рта.
И потом, прежде чем я успела понять, что все глазеют на меня, весь мир изменился.
Серый туман разросся вокруг меня, заслоняя нормальный мир, хотя это было больше чувство, чем физические факт. Странные, ужасные существа, на которых мне все не получалось сосредоточиться, внезапно были повсюду, вперемешку с человеческой толпой, их глаза смотрели на меня, как и учеников и их родителей, но с противоположной стороны была серость. Они были серыми, как будто туман каким-то образом украл их цвет, и они выглядели далеки, как если бы я наблюдала за ними через какое-то бесформенное, тонированное стекло.
Вот что имел в виду Нэш, когда сказал, что они не будут с нами? Потому что если это так, то я не совсем понимаю различие. Они были слишком близко, и приближались каждую секунду.
Слева от меня безголовое существо стояло между двумя мальчиками, глаз на его голой груди между малыми, бесцветными сосками щурился, смотря на меня. Странный, узкий нос торчал ниже его грудины, и тонкие губы открылись чуть выше пупка.
Нет необходимости говорить как я узнала, но это был он...
Испугавшись, я закрыла глаза, и мой крик прервался. Но потом я вспомнил про Эмму. Эмм нуждается во мне.
Они не здесь с нами. Они не здесь с нами. Голос Нэша, казалось, все повторял это в моей голове. Я снова позволила песне высвободиться, удивляясь потенциалу моих легких, и открыла глаза. Я решила смотреть только на Нэша. Он мог провести меня через это, он делал это и раньше.
Но мой взгляд заметил красивых мужчину и женщину, крадущихся ко мне сквозь толпу. Они выглядели почти нормально, за исключением туманно-серой окраски и удлиненных конечностей — хвост обвивался вокруг тонких лодыжек женщины. Пока я смотрела, завороженная, мужчина прошел сквозь моего учителя, который даже не дрогнул.
Вот и все. Хватит. Я не выдержу, если увижу еще больше странных серых монстров. На этот раз я хотела смотреть только на Нэша, или, по крайней мере, в пустоту.
Мое горло горело. В ушах звенело. В голове стучало. Но в конце концов прямо напротив меня сфокусировалось лицо Нэша. Но, к моему ужасу, его взгляд не соответствовали моему. Он смотрел в пространство над телом Эммы с восхищением, его глаза сузились в концентрации, лицо было влажным от пота.
Я посмотрела вверх, и вдруг все поняла. Здесь была Эмма. Не ее тело, медленного хладеющее на полу передо мной. Настоящая Эмма. Ее душа висела в воздухе между нами, это самая удивительная вещью, которую я когда-либо видела. Если душу можно назвать вещью.
Она не была красива, как я ожидала. Не светящийся шар света. Нет, призрак Эммы развевался на ветру. Он был темным и бесформенным, полупрозрачным, но четким, как тень... Но то, что ее душа утратила в форме, она восполнила чувством. Она светилась важностью. Энергичностью.
Холодные пальцы коснулись моей руки, и я вздрогнула, испугавшись, что одно из существ Пустоты пришло за мной. Но это была только директриса, стоящая на коленях рядом со мной, она говорила что-то, чего я не слышала. Она спрашивала меня, что случилось, но я не могла говорить. Она попыталась оттащить меня от Эммы, но я не сдвинулась с места. Также я не замолчала.
Низкая, круглая женщина в платье ворвался в круг, образовавшийся вокруг нас, толкая людей со своего пути. Серые существа даже не среагировали на нее, и я поняла, что они, вероятно, не могут видеть ее. Или любого другого человека.
Женщина присела рядом с Нэшем и что-то сказала, но он не ответил. Его глаза потускнели, руки вяло легли на колени. Когда она не смогла достучаться до него, то бросила взгляд в мою сторону и вскочила на ноги. На мгновение она колебалась, а затем обошла вокруг и опустилась на колени у головы Эммы, чтобы проверить пульс.
Все больше людей опускались на землю, руки обхватывали уши, рты судорожно двигались. Они не обращали внимания на существ, рассыпавшихся в толпе, которые вели себя взаимно. Высокий, худой мужчина сделал безумное движение обеими руками, и люди начали повторять за ним. Серые существа, казалось, подходили все ближе, но я видела все это словно из далека, а крик все еще вырывался из моего горла, подобно бритве разрывающий в мою плоть.
Тогда мои глаза вернулись обратно к душе Эммы, которая начала скручиваться и корчиться. Один ее дымный конец был прицеплен к углу спортзала, борясь с этим направлении, в то время как остальные были обернутый вокруг себя, опускаясь на тело Эммы, как тяжелые капли.
Завороженная, я посмотрела на Нэша и увидела, как пот стекает по его лицу. Его глаза были открыты, но не сфокусированы, теперь его руки сжимали горсть брюк цвета хаки. Я наблюдала, как душа спустилась еще немного больше, как если бы сила тяжести на теле Эммы как-то усиливалась.
Все люди бросились к нам, глядя в мою сторону, они кричали, чтобы быть услышанным. Человеческая рука коснулась моей руки, дернула меня за одежду, некоторые пытались успокоить меня и заставить замолчать, другие пытались вытащить меня. Нечетные бесцветные формы, собравшиеся в группы по два или три, смело смотрели, бормоча слова, которые я не слышала и, вероятно, не поняла бы. А душа Эммы двигалась медленно в сторону ее тела, но один дымный усик все еще был направлен к углу зала.
Нэш уже почти вернул ее. Но если он не поспешит, то будет слишком поздно. Мой голос уже теряют силу, горле горело в агонии, мои легкие разрывались, требуя свежего воздуха.
Тогда, наконец, душа опустилась на тело Эммы и, казалось, растворилась в ней. В менее чем за секунду, она была полностью поглощена.
Нэш с силой выдохнул и моргнул, вытирая рукавом пот со лба. Мой голос наконец прервался, и рот резко закрылся, в наступившей тишине это движение раздалось как гром. И все серые существа, и последний клочок тумана, просто растаяли.
На мгновение никто не двигался. Руки, лежащие на мне, не двигались. Люди застыли на месте, как если бы они могли почувствовать разницу, хотя они явно не знали, что случилось, кроме того, что я перестала кричать.
Мой взгляд остановился на Эмме, ища признаков жизни. Вздымающаяся грудь, покалывание импульса. Даже сопливое чихание было бы для меня подарком. Но несколько мучительных секунд, ничего не происходило, и я была убеждена, что нам не удалось. Что-то пошло не так. Невидимый Жнец был слишком силен. Я была слишком слаба. Нэш давно не практиковался.
Тогда Эмма вдохнула. Я чуть не пропустила это, потому что сама все еще задыхалась. Никаких хрипов, она не задыхалась от кашля, чтобы очистить легкие. Она просто дышала.
Моя голова упала на руки, слезы облегчения покатились по щекам. Я засмеялась, но из горла не вырвалось ни единого звука. Я потеряла свой голос.
Эмма открыла глаза, и молчание было нарушено. Кто-то в толпе ахнул, и вдруг все пришло в движение, все наклонялись ближе, шепча между собой, дрожащими руками прикрывая разинутые рты.
Эмма заморгала, смотря на меня, и ее брови нахмурились в замешательстве.
— Почему я... на полу?