— Хорошо. Жнецы должны заботиться о своих собственных проблемах. Это действительно не наше дело.
Нахмурившись, я потерла носок моего ботинка об ковровую дорожку.
— Кроме того, что это Жнец попытался взять душу лучшей подруги Баньши. Поэтому это стало моим делом.
Дядя Брендон нахмурился и, казалось, был готов начать спор, но мой отец заговорил раньше.
— Люди видели, как вы вернули Эмму обратно? — Спросил он, прижимая руки к дымящейся кружке, словно желая согреться.
Нэш выпрямился, желая защитить меня.
— Никто не знал, что происходит. Эмм только что рухнула, и все подумали, что Кейли переволновалась из-за этого. И как только Эмма села, они все решили, что она просто упала в обморок.
По большей части это было правдой, хотя ходили слухи, что сердце Эммы на минуту остановилось. Наверное, их начала леди, которая ощупывала ее пульс. Не то, чтобы я могла винить ее за это. Бедной женщине, вероятно, потребуется лечение.
Но тогда, может это была я. А может быть, Эмма.
Отец пожал плечами, сурово глядя на брата.
— Похоже, никакого вреда не было сделано.
— За исключением Джулии, — пробормотала я, и тут же пожалела, что не держала рот на замке.
Мой отец застыл с кружкой на полпути ко рту.
— Она была заменой?
— Да. — И хотя в глубине сердца я знала, что Джулия умерла не по нашей вине, я не могла избавиться от вины, которая сжала мою грудь.
Дядя Брендон опустился в кресло и с сожалеем покачал головой.
— Вот почему мы должны держаться подальше от дел Жнецов. Бедная девочка была бы жива, если бы вы двое оставили все как есть.
— Да, но Эмма была бы мертва. — Моя свободная рука сжала подлокотник дивана. — И мы не знали, что она возьмет другую душу. Тод сказал, что никакого наказания не должно быть за сохранение жизни, которая не должна была окончиться.
— Она? — Мой отец медленно опустил кружку на подставку. — Мне даже любопытно, откуда вы знаете, что Жнец женщина?
Я неловко поежилась на диване и посмотрела на Нэша, но он пожал плечами, оставляя решать мне самой. Так что я перевела взглядом в сторону отца.
— Мы... вроде бы видели ее.
Дядя Брендон выпрямился в кресле, каждый мускул его тела напрягся.
— Как?
— Она просто появилась. — Я пожала плечами. — В тот момент, когда они делали искусственное дыхание Джулии. Она была в конце спортзала, за толпой, и она улыбнулась нам.
— Она улыбнулась вам? — Мой отец нахмурился. — Почему она появилась перед вами?
— Это не имеет значения, — сказал мой дядя. — Жнецы сами позаботятся о своих проблемах. Мы должны держаться подальше от всего этого.
В какой-то момент я подумала, что мой отец начнет спорить. Он выглядел почти таким же злым, как и я. Но потом он решительно кивнул.
— Я согласен.
— Но что, если они не смогут найти ее? — потребовала я, рука Нэша легла на мою.
Отец покачал головой и откинулся на спинку стула, скрестив обе руки.
— Если вы смогли найти ее, Жнецы тоже смогут.
— Но...
— Они правы, Кейли, — сказал Нэш в нескольких дюймах от моего уха. — Мы даже не знаем, кто следующая жертва Жнеца. Если она вновь не сделает это при всех.
Но она так и поступит. В тот момент, когда она улыбнулась мне, я поняла, что это еще не все. В ближайшее время она возьмет душу другой девушку, если никто не остановит ее. Но создавалось такое впечатление, что никто больше не готов попробовать.
Мой отец обратился к брату, он скрывал свои мысли под маской спокойствия.
— Как твои девочки? — Спросил он.
И все, тема закрыта.
— Она не очень хорошо справляется со всем этим. — Мой дядя тяжело вздохнул. — Софи гуляет с друзьями. Девочка, которая умерла вчера, была танцовщицей в ее группе, и остальные члены команды сейчас проводят каждую минуту вместе. А Вэл... Она выпила четверть бутылки коньяка еще в первой половине дня, прежде чем я заметил это. Я уложил ее на кровать около часа назад, чтобы она проспалась.
Ого. Может быть, тете Вэл надо сходить к доктору Нельсону.
— Мне очень жаль, Брен.
Дядя Брендон пожал плечами, как будто это не имело значения, но напряженная линия плеч выдавала его чувства.
— Она всегда была очень чувствительна. Софи точно такая же. Все будет хорошо, как только все утихнет.
Но еще не конец, и я не быть единственной, кто это понимал.
Дядя Брендон встал и взял свою кружку. Каждое его движение выдавало усталость и страх.
— Я собираюсь проверить свою жену. Вэл сегодня утром приготовила тебе комнату для гостей. Если тебе будет нужно что-то еще, просто попроси Кейли.
— Спасибо. — Когда дверь в спальню дяди Брендона закрылась, мой отец встал и посмотрел на Нэша, очевидно, ожидая, что и он встанет. — Нэш, я не могу найти нужные слова, чтобы выразить свою благодарность за то, что ты помог моей дочери.
Упрямо сидя, Нэш покачал головой.
— Я ничего не сделал, только помог удержать душу.
— Я имею в виду то, что ты сделал для Кейли. Брендон говорит, что твоя доза правды, вероятно, спасла ее от серьезных психических травм. — Он протянул руку, Нэш в течении неловкого момента колебался, потом встал и принял ее.
— Пап... — начала я, но он покачал головой.
— Я запутался, а Нэш не поддался слабости. Он заслуживает того, чтобы его поблагодарили. — Он твердо пожал руку Нэшу, затем отпустил ее и отступил назад, очевидно паказывая путь к парадной двери.
Я закатила глаза, поняв его тонкий намек.
— Я согласна. Но Нэш остается. Он знает об этом больше меня, в любом случае. — Я просунула руку в его и встала так близко, как могла.
К моему удивлению, хоть он и выглядел раздраженным, мой отец не стал спорить. Его взгляд перемещался с меня на Нэша, то вновь ко мне, затем он просто кивнул, видимо, вдавшись.
— Отлично. Если ты доверяешь ему, то я тоже, — Он отступил в сторону кресла и сел перед нами. Затем глубоко вздохнул и встретился с моим пристальным взглядом. Я была готова услышать все, что он должен сказать.
Но настоящий вопрос в том, был ли он был готов.
— Я знаю, все это должно было быть сказано много лет назад, — начал он. — Но правда в том, что каждый раз, когда я решал, что пришло время рассказать тебе о твоей матери — и о себе — я не мог этого сделать. Ты выглядишь как она...
Его голос дрогнул, и он посмотрел вниз, когда он снова посмотрел на меня, в его глазах блестели слезы.
— Ты так похожа на нее, что каждый раз, когда я вижу тебя, мое сердце то скачет от радости, то ломается снова и снова. Может быть, мне было бы легче, если бы я взял тебя со мной. Если бы видел тебя каждый день и видел бы, как ты становишься личностью. Но сейчас я смотрю на тебя и вижу ее, и это так чертовски трудно...
Нэш заерзал, я посмотрела на свои руки, а мой отец осмотрелся вокруг, избегая наших глаз, пока не взял себя под контроль. Потом он вздохнул и протер рукой глаза, промачивая слезы об свитер, который был слишком толстым для сентября.
Дерьмо. Он на самом деле плакал. Я не знала, как бороться с плачущим отцом. Я даже не знала, как бороться с нормальным.
— Гм, кто-нибудь голоден? Я не ужинал еще.
— Я бы съел что-нибудь, — сказал Нэш, и я была уверенна, что он просто хотел снять возникшее напряжение.
Или, может быть, он просто голоден.
— Макароны с сыром подойдут? — Спросила я, находясь на полпути из комнаты, когда он кивнул. Нэш и мой папа последовали за мной на кухню, где я опустилась на колени, чтобы вытащить мешок макарон из задней части нижнего шкафа.
Я думала, что я готова. Что могу услышать то, что он должен был сказать. Но правда была в том, что я не могла просто сидеть и смотреть, как мой отец плачет. Мне нужно было чем-то занять свои руки, в то время как мое сердце разрывалось.
— Ты умеешь готовить? — Мой отец посмотрел на меня с удивлением, когда я вытащила горшок из другого шкафчика, и блок сыра «Велветта» с полки в холодильнике.
— Это просто макароны. Дядя Брендон научил меня. — Он научил меня прятать шоколад за свиными корками, которые тетя Вэл никогда не тронет, разве что выбросит.